Триумф Генделя

Это продукция режиссера Елизаветы Мороз и творческих сил Нижегородского театра оперы и балета: оркестра La Voce Strumentale под управлением главного дирижера театра Дмитрия Синьковского, сопрано Диляры Идрисовой (Красота), меццо-сопрано Яны Дьяковой (Наслаждение), тенора Сергея Година (Время), а также приглашенного контратенора Андрея Немзера (Разочарование).

В России это всего лишь вторая попытка режиссерского прочтения партитуры Генделя: первая была сделана в 2018 году в МАМТ имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко. Тогда режиссер Константин Богомолов и писатель Владимир Сорокин кардинально переписали сюжет. В Перми за основу взята первая версия 1707 года с небольшими музыкальными купюрами. Елизавета Мороз помещает персонажей оратории в пространство барочного театра, вкрапляя по ходу действия реалии, отсылающие к сегодняшнему дню.

О том, как прозвучала музыка и что зритель увидел на сцене, размышляют российские критики.

Гюляра Садых-заде, музыкальный и театральный критик

Мне очень понравилось исполнение, голоса так красиво звучали, особенно мужские. С виртуознейшими ариями в целом справлялись более-менее все певцы – зачет. Незабываемый мужской дуэт Времени и Разочарования ближе к финалу.

Дирижер Дмитрий Синьковский молодец: оркестр звучал прекрасно, живо, выдали настоящий барочный драйв. Особенно веселило «бумканье» ударных, как-то бодрило… Вообще, все звучало вкусно, ярко.

Отдельное спасибо Генделю – музыка совершенно гениальная и, что удивительно, довольно непредсказуемая в смысле гармонического движения.

Что касается постановки – понравилась сценография, такой оммаж барочному театру – пышному, позолоченному, но с мотивами vanitas: колонна из скелетов, груда черепов в углу, гроб в центре, квазибарочная сцена с разномастными колоннами, на которой разворачивается аллегорический театр, – ну да, прием не нов, но работает. Видео было какое-то невнятное, что-то там мельтешило вверху (невозможно было разглядеть из-за нависавшего потолка).

Что касается режиссуры Елизаветы Мороз – не уверена, что усиленная партия миманса пошла на пользу целому, иногда их было слишком много на сцене, и они слишком навязчиво лезли в глаза, разыгрывая параллельно свои маленькие истории. Костюмы неплохие, фантазийные – торжество пышных барочных форм: обыгрываются складки, драпировки, все топорщится.

Общее впечатление вполне положительное. В наших широтах такое осмысленное, точное и непринужденное исполнение Генделя дорогого стоит.

Тата Боева, театровед, музыкальный и танцевальный критик

Меня в первую очередь заинтересовало сценическое воплощение. Работу режиссера Елизаветы Мороз и команды можно разделить на две части. Задумка в том виде, в котором ее можно считать из спектакля, скорее удалась. Красота спускается в зал, спотыкается и падает, на сцену попадает в гробу – так что «Триумф» происходит в неназванном лимбе. Красота растеряна, ее попеременно перетягивают на свою сторону Время, Разочарование и Наслаждение. Вневременное пространство помогает сохранить аллегоричность, не искать условно реалистичных оправданий барочным фигурам и наполнить действие любыми фантазиями и отсылками. Над ярким и в то же время истертым, неухоженным пространством нависает экран, который демонстрирует то абстракции, то заблюренные фрагменты из фильмов – и комментарии к Генделю, и подсказки для зрителей, что происходит.

Однако задача поставить «Триумф» для тех, кто смотрит условного Триера, умное кино, а об опере знает, что какой-то Вагнер звучал в «Меланхолии», разбивается о воплощение. Оно, как и Красота, застряло где-то в лимбе между бурной фантазией и недостаточной смелостью. Начать можно с костюмов. Сергей Илларионов создает четко считываемые маски – увы, предсказуемые и неизобретательные. Если Красота наряжена в огромное золотое платье из «дешевой» ткани, то Наслаждению достался сложный костюм: самая его запоминающаяся деталь – это корсет c накладными золотыми руками, сжимающими грудь, который при всей эксцентричности выглядит как «первое, что можно представить по теме». Наслаждение изысканно-вульгарно, Красота примитивно красива, Время и Разочарование не отличить друг от друга в стильных лохмотьях. Складывается впечатление, что образы разрабатывали несколько человек и не могли решить, шокируют они или держатся в рамках ожиданий.

История барокко и Стравинский

В том же ключе осталось и режиссерское решение. Так, Елизавета Мороз иллюстрирует фразу о «сцене» Наслаждения эпизодом, где Яна Дьякова беззвучно выступает перед толпой – будто на дискотеке 2000-х. Хористы буквально заменяют мебель – вероятно, чтобы продемонстрировать степень, до которой могут дойти услаждения. Персонажи движутся внутри сюжета исключительно силой пропеваемых слов; кажется, собственных интенций у них нет или они не проявлены. Спектакль, который мог бы стать высказыванием сразу на несколько тем – от универсальности сюжета «Триумфа» до безумной фантазии или рассуждения о предопределенности, нарочитой банальности и добродетели, и порока, – разочаровывает прежде всего своей несмелостью и нереализованными задатками.

Владимир Дудин, музыкальный и театральный критик

Пермский «Триумф» Генделя первым делом хочется хвалить – спектакль оставил ярчайший эмоционально-интеллектуальный след. После наделавшего много шума московского «Триумфа», вышедшего из-под рук Богомолова в 2018 году, где состав исполнителей представил золотую барочную молодежь Европы в виде лучших контратеноров нового поколения, ставших ныне недосягаемыми, эту сценическую версию оратории исполнили российские певцы, и сделали это очень хорошо. В ситуации полного шваха с барочным репертуаром в российских театрах сегодня можно лишь тихонечко, чтобы не спугнуть, ликовать по поводу обретения универсальным музыкантом – дирижером, скрипачом, контратенором Дмитрием Синьковским – своего постоянного гнезда и пульта в Нижегородском оперном театре. Недогматично мыслящий барочник, он не просто влюблен в предмет, но является частью европейской, да и что там мельчить, мировой семьи музыкантов движения HIP. От проекта к проекту становятся ясны фирменные, местами нарочито дискуссионные черты его исполнительского стиля, ставящие Синьковского в ряд со Спинози, Аларконом и далее по списку. В Перми рядом с ним оказалась еще одна посланница и воспитанница Европы – сопрано Диляра Идрисова, сиявшая в партии Красоты и делавшая ясную солнечную погоду на протяжении всей постановки. По признанию самой певицы, этот спектакль оказался «самым сложным» на пути всей ее не такой уж и маленькой международной карьеры. Над Красотой здесь поиздевались на славу, принеся в финале кровавую жертву. Перед этой героической лирико-колоратурной сопрано действительно стоит снять шляпу, поскольку она лихо, легко и непринужденно справилась со сложнейшим, в чем-то физически очень рискованным рисунком роли, который ни на секунду не помешал ей и не отвлек от куда более сложной вокальной пиротехники партии – подобную можно найти в репертуарах таких див, как Натали Дессей, Сандрин Пьо и Юлия Лежнева. Но и ее менее звездные, пока не избалованные европейской славой коллеги – тенор Сергей Годин, контратенор Андрей Немзер и особенно меццо-сопрано Яна Дьякова – составили с ней стилистически опьяняющий ансамбль. Аховое впечатление оставила и режиссура вкупе со сценографией, которая по своей плотности приблизилась к подробно прописанному кинопавильону, куда зрителю предложили безоглядно погрузиться, как в фильмах Терри Гиллиама или Гильермо дель Торо с его «Аллеей кошмаров». Но режиссерский текст получился невероятно, до головной боли плотным, забившим все щели, чтобы не продохнуть и как бы не упустить ни одной даже мелкой смысловой линии, требующим многократного просмотра, чтобы сложить-таки пазл. Во время спектакля приходилось тщетно синхронизировать происходящее, «ловя за хвост» все контрапункты, и клубок пока что не смотался, хотя, возможно, так и было задумано, чтобы оставить слушателя с кучей неотвеченных вопросов и снова призвать в театр.

Ольга Русанова, музыкальный обозреватель «Радио России»

Главная сложность театральной постановки этой оратории, как известно, в том, что ее персонажи (Наслаждение, Разочарование, Красота и Время) – это аллегорические сущности, которые ведут трехчасовой спор о том, что в жизни есть преходящее, а что – настоящее. Спор этот философский, назидательный. Как его поставить? Режиссерские подходы могут быть разные: можно сочинить поверх партитуры собственный сюжет – как, например, Кшиштоф Варликовски в Экс-ан-Провансе (2016), создавший семейную драму мудрых «старших» (Времени и Разочарования) и непутевых «младших» (Красоты и ее «брата» Наслаждения). Или Роберт Карсен в Зальцбурге (2021), который начал спектакль с конкурса красоты: члены жюри – Наслаждение, Разочарование и Время – выбирают юную Красоту, затем Наслаждение проводит ее через соблазны вечеринок, кокаина и секса… Самый радикальный «сюжет в сюжете», как все мы помним, предложил автор первой в России театральной версии «Триумфа» Константин Богомолов в МАМТ имени Станиславского и Немировича-Данченко (2018, либретто Владимира Сорокина), в которой Красотой была маленькая девочка, Наслаждением – маньяк Чикатило, ну и много чего еще было напридумано в том проекте.

Елизавета Мороз пошла по другому пути. Ее спектакль «крутится вокруг Красоты», она здесь главный персонаж: такая вот слабая женщина, «заблудшая овечка» – не субъект, а объект, над которым производят разные манипуляции три других действующих лица – искушают, вразумляют, проповедуют истину. Как сказала мне режиссер, решить, что такое Красота, для нее главное в спектакле – «ведь каждый понимает ее по-своему». Сама Елизавета считает, что Красота – «это каждый человек». Именно поэтому «очеловечивает» ее, пытаясь понять, как это творение, этот человек «проходит через эксперименты, которые ставят над ним вечные сущности: наслаждение, время и разочарование». Единственное «но» в концепции Лизы у меня вызвали некоторые слишком лобовые приемы, особенно гроб, который мы видим уже в самом начале спектакля (как предвестник печального конца), а потом и в финале, когда Красота прощается с жизнью. Сначала бедная девушка тащит его на себе, потом укладывается в него (помнится, Богомолов в своем спектакле также не обошел эту тему: рецензия Екатерины Бирюковой на его спектакль даже называлась «Гробовая Красота»).

Но что очень важно: Елизавета в своей работе во многом опирается на Генделя и на музыкантов – настоящих гуру в области барокко. Это оркестр La Voce Strumentale под руководством Дмитрия Синьковского, который хорошо знаком с ораторией, представлял ее в московском «Зарядье» (2019) – причем не только как дирижер, но и как контратенор – исполнитель партии Разочарования. Ну и под стать оркестру солисты, это мощный состав: Диляра Идрисова (Красота), на долю которой выпала, пожалуй, главная нагрузка; не менее опытный Андрей Немзер (Разочарование), в портфолио которого немало генделевских партий; а также Яна Дьякова (Наслаждение) и Сергей Годин (Время), не так давно, зато весьма успешно дебютировавшие в барочном репертуаре. «Триумф Времени и Разочарования» – это проект Нижегородского оперного театра, в афише которого, по всей вероятности, и появится вскоре этот спектакль.