События
Эпитет «великая» к Ирине Александровне Антоновой подходит без пафоса и натяжек. Она умела видеть суть вещей, обладала государственным умом и предпочитала системность во всем. В ее официальной биографии о заслугах и вкладе в мировую культуру сказано скупо: родилась в Москве, окончила МГУ имени М.В.Ломоносова. Во время Великой Отечественной войны была медсестрой. В 1945 году начала работать в Государственном музее изобразительных искусств имени А.С.Пушкина, занималась искусством Италии эпохи Возрождения. В 1961-м Антонова возглавила музей и занимала эту должность до 2013-го, когда стала его президентом.
Организовала крупнейшие международные выставки: «Москва – Париж», «Москва – Берлин», «Россия – Италия», «Тёрнер», «Модильяни», «Пикассо» и многие другие. Каждая становилась выдающимся событием: огромные, завивающиеся кольцами очереди любителей живописи рвались увидеть редкости, привезенные из престижных коллекций со всего мира благодаря авторитету и энергии Антоновой.
А для нас, музыкантов, ее имя навсегда связано с международным фестивалем «Декабрьские вечера». Символично, что уход Ирины Александровны пришелся на 30 ноября, канун традиционного открытия фестиваля, который должен был состояться в 40-й раз, но вынужденно перешел в онлайн. Коронавирус, помешавший проведению «живых» публичных концертов, оборвал и земной путь их основательницы. «Декабрьские вечера» возникли благодаря дружбе с еще одним великим человеком – пианистом Святославом Рихтером, по удивительному совпадению родившимся в один день с Антоновой, 20 марта. Они смотрели на искусство одними глазами, поэтому, наверное, им и удалось создать самый необычный фестиваль, сразу ставший эталоном.
О своей дружбе с Рихтером Ирина Александровна рассказывала так: «Мы познакомились на одном из концертов, когда он выступал у нас в музее. Я подошла к нему с благоговейным трепетом, который испытываешь перед крупным художником, артистом, музыкантом. Позднее мне довелось бывать у него дома, где Рихтер устраивал концерты, прослушивания музыки для своих друзей. Он часто приходил в музей смотреть выставки. Но никогда не проводил много времени. Как-то у нас была прекрасная выставка полотен Тёрнера, Святослав Теофилович посмотрел примерно пять работ и отправился к выходу. Я его спросила: “Как же так, уже уходите, а ведь еще есть…” Но ему не надо было больше: он уже получил “пищу для ума”. У него отсутствовало жадное желание увидеть все.
Дома у него возле рояля стоял мольберт, и на нем помещалась какая-нибудь репродукция, порой не очень высокого качества. Но она ему требовалась именно в тот момент, когда он репетировал определенное произведение. Помню, я была потрясена: он разучивал вещь Шимановского, а на мольберте – “средневековая” миниатюра. Я задала вопрос, в чем связь между этой живописью и музыкой Шимановского – польского импрессиониста. Он скептически на меня посмотрел и ответил: “Вам этого не понять” – в том смысле, что у него был свой ход мыслей, свой ассоциативный ряд, помогавший найти нужный образ. Так и должно быть.
В коллекции Музея хранится около 50 картин Рихтера: он не писал портретов, многофигурных сцен. Это тонкие работы – наблюдения природы, пейзажи, сделанные с очень большим художественным мастерством: Рихтер великолепно владел цветом, умел передавать атмосферу, строить экспозицию. Святослав Теофилович принимал активное участие в подготовке не только музыкальной части “Декабрьских вечеров”, но и выставочной. Он не гнушался вместе со мной подписывать письма к руководителям крупнейших музеев мира, чтобы получить ту или другую ценную картину. Несомненно, его имя было так известно, что в ряде случаев его подпись оказывалась главным аргументом в принятии положительного решения.
Святослав Теофилович действительно полюбил наш музей: “Теперь у меня есть свой дом. Я спокоен”. И когда он изъявил желание передать сюда всю свою коллекцию картин, то метафорически выразился так: “Пусть голубь (речь идет о рисунке Пикассо. – И.А.) перелетит с моих антресолей в музей”. Это бесценный дар и великая память».
Немногим удается еще при жизни войти в историю, но Ирина Александровна Антонова – из их числа. Глубокий поклон за все то прекрасное, что она делала для людей. Пусть память о ней навсегда пребывает в мире!
