Утверждая традицию

За десятилетие, что существует фестиваль, Москву посетили европейские оркестры и музыканты, чье искусство и самобытность признаны сегодня во всем мире. К примеру, лишь малая часть списка: Лондонский филармонический оркестр, English Chamber Orchestra, Оркестр де Пари, Филармонический оркестр Радио Франции, дирижеры Зубин Мета и Марис Янсонс, солисты Рамон Варгас, Гидон Кремер, Максим Венгеров.

И кто, как не Ростропович, должен быть фигурой, объединяющей Россию и весь мир? С его судьбой, сложность и трагичность которой укрепляла международный авторитет нашей страны, с его харизмой и чувством юмора – источниками притяжения лучших из лучших к его личности. А такая связь нам необходима, потому что все мы чувствуем дефицит настоящего и великого в перенасыщенной часто не тем, чем надо российской афише.

Интересно, что за десять лет фестиваль не стремится к тотальному «захвату территорий», не нуждается в дополнениях в виде разного рода перформансов, не требуется ему и особая PR‑кампания. В прессе прошлого года точно подметили: «Фестиваль Мстислава Ростроповича – единственный, который удерживает и традиционную, не размытую форму, и примечательный список участников, и повальный интерес публики».

Программа юбилейного года состояла из шести концертов. В Москву приехал один из самых долгожданных гостей – великий Юрий Темирканов. Два вечера в Большом зале консерватории дал знаменитый европейский дирижер Антонио Паппано вместе с Оркестром Национальной академии Санта-Чечилия (Италия). Кроме того, любопытные концерты представили еще два коллектива: Симфонический оркестр Мадрида (Испания) и Оркестр «Йокогама симфониетта» (Япония).

Самый первый фестиваль Ростроповича открывал Юрий Темирканов – в этом году он же продирижировал первым юбилейным вечером. «Ростропович – явление неординарное, – рассказывает Юрий Хатуевич, – это был человек калибра эпохи Возрождения. Мне повезло провести с ним много времени, и каждая встреча была жизненным уроком. После встречи с ним еще какое-то время я мог, оглядываясь на него, принимать решения в своей жизни».

Много говорил о своем друге и Мсти­слав Леопольдович: «Когда меня спрашивают о Темирканове, я начинаю улыбаться! Потому что мы настоящие, хорошие, большие друзья. Я его очень ценю как дирижера. Он серьезный музыкант, он занимается музыкой по-настоящему».

Их воспоминания друг о друге – один из ключей к пониманию того, что происходило на открытии X фестиваля. «Эффект» от концерта всегда складывается как пазл: из музыкальных впечатлений, из обширного контекста. И пиетет одного музыканта к другому сыграл в тот вечер далеко не последнюю роль.

Мастерство и сила искусства Темирканова уже давно находятся над любыми обсуждениями его интерпретаций. Бессмысленно пытаться вербально говорить о том, как он сыграл Девятую симфонию Дворжака – музыку, в которой есть «всё», и это «всё» дирижером разложено по полочкам, подано внятно и доказательно, при этом с колоссальной отдачей и энергетикой.

В концертной программе маэстро принял участие известный итальянский виолончелист Энрико Диндо. О нем тоже сохранились слова Ростроповича: «Диндо – виолончелист исключительных качеств, настоящий артист и сформировавшийся музыкант с экстраординарным звуком, льющимся, как великолепный итальянский голос». Кстати, долгое время Мстислав Леопольдович был почетным президентом оркестра «I Solisti di Pavia», которым теперь руководит Энрико Диндо.

Вместе с Симфоническим оркестром Санкт-Петербургской филармонии и Юрием Темиркановым виолончелист исполнил сольную партию в Концерте Шумана. Стоит вспомнить фразу композитора: «Я не могу писать концерты для виртуозов». В скрипичном, виолончельном и даже фортепианном концертах техника – не самоцель, что для кого-то является преградой, ведь нужно находить совсем другие пути высказывания. Энрико Диндо их находит, в каждом своем звуке – он не только большой профессионал, но и глубокий, думающий музыкант.

В начале следующего сезона Диндо вновь приедет в Москву, в ноябре вместе со скрипачом Сергеем Крыловым в «Филармонии‑2» сыграет двойной концерт Брамса – это событие, безусловно, нельзя пропустить.

На фестивале также выступил один из старейших европейских коллективов – резидент Teatro Real Симфонический оркестр Мадрида; его дирижер Густаво Химено и солистка Летисия Морено посетили Москву впервые. Уровень их музицирования сложно назвать выдающимся, но он вполне достойный. Наверное, музыканты сами это понимают и для успеха фестивального концерта сделали ставку на программу, в которой два «гиганта» («Жар-птица» Стравинского и «Альборада» Равеля) соседствовали с редко исполняемой, но изумительной музыкой: Летисия Морено чувственно проиллюстрировала Концерт № 1 для скрипки с оркестром Кароля Шимановского, а оркестр симпатично исполнил сюиту Мануэля де Фальи «Любовь-волшебница».

Опорной точкой фестиваля стали концерты под управлением маэстро Антонио Паппано – дирижер, чье имя находится на вершине олимпа для всего международного музыкального сообщества. Сейчас он возглавляет Ковент-Гарден и Оркестр Национальной академии Санта-Чечилия, с которым и приехал в Москву.

Паппано работает с этим оркестром около 15 лет – небольшой срок, и работает, скорее всего, локально. Во всяком случае, сам по себе оркестр особой ценности не представляет, хотя звучит вполне ровно и сыгранно. Все же не оркестровое звучание притягивает здесь наш интерес, а интерпретации Паппано: он даже с оркестром средней руки способен сотворить нечто сверхъестественное.

Так случилось и в отношении Девятой симфонии Малера. Неэме Ярви, например, говорит, что это «сложное, безумно сложное произведение, может быть, самое сложное для оркестра». Девятая Малера, действительно, «трясина»: некоторые даже в связи с ней считают, что Малер к концу пути творчески деградировал, но это не так. И опровергает такую теорию прочтение Антонио Паппано.

Дирижер выстраивает драматургию четырехчастного, но непривычного по строению цикла таким образом, что становится прозрачно ясно: «мешанина» психологических проблем и тяжелых эмоций в партитуре находит выражение не самыми простыми средствами выразительности, но находит! К сожалению, только лишь интеллекта для восприятия музыки Малера оказывается недостаточно. И для исполнителей Девятой, и для слушателей – это большая и трудная работа над самими собой.

Что ж, когда-то опять же сам Ростропович сказал: «Страдание делает человека красивым, сильным и невредимым для зла».