Вслушаться в тишину

Преемник проекта «Кремль музыкальный», фестиваль стал еще более камерным и душевным, чем его предшественник. Концертный зал имени Н. Я. Мясковского, уже постоянное место проведения фестиваля, не предполагает большого количества слушателей – и это, кажется, к лучшему: атмосфера становится почти семейной. Ученики и коллеги Петрова, в самом деле, – семья, которая после его ухода стала еще более сплоченной, дабы сохранить все то, чем так щедро делился Мастер.

Фестиваль, уже в седьмой раз проходящий без своего основателя, традиционно объединяет классическую музыку и джаз – два направления, излюбленные Петровым. Он был удивительно открыт к самым неожиданным сочетаниям и экспериментам. Об этом часто вспоминают его ближайшие друзья и коллеги – Александр Гиндин, Даниил Крамер, Валерий Гроховский. В день рождения Петрова – 14 апреля – состоялся концерт в их исполнении, который оказался своеобразным прологом к фестивалю этого года.

Два концерта Моцарта, как квинтэссенция классического искусства, и две джазовые сюиты (Цфасмана и Гроховского на темы The Beatles) стали главными составляющими вечера – подобно всему творчеству Петрова. Трое пианистов сделали особенный подарок ко дню рождения: Концерт Моцарта для трех роялей (в сопровождении Калужского молодежного симфонического оркестра), в котором замечательные музыканты смогли и «посоревноваться», и объединиться в одно целое.

Собственно фестиваль открыли два фортепианных концерта – сольный вечер ученика Петрова, лауреата международных конкурсов Никиты Мндоянца и дуэт японки Хидако Шино и Вячеслава Грязнова. Мндоянц выбрал для своего концерта австро-немецкую классическую программу – Гайдн, Бетховен и Брамс. Дуэт же обратился к салонной музыке высшего качества – Рахманинову, Крейслеру (транскрипции скрипичных шедевров), а финалом стала посвященная Петрову композиция Вячеслава Грязнова «Rhapsody in Black» на темы оперы Гершвина «Порги и Бесс». Об этой Рапсодии Николай Арнольдович говорил так: «Великое сочинение, просто лучше быть не может – с какой виртуозностью, с каким зарядом творческой прочности сделана эта транскрипция».

Мощнейший «заряд творческой прочности» подарили публике фортепианные концерты фестиваля, а центральным вечером и своеобразной кульминацией проекта оказался концерт вокальный. Николай Петров – внук выдающегося певца Василия Родионовича Петрова, солиста Большого театра, выступавшего вместе с Шаляпиным и Неждановой. Поэтому и в проектах Николая Арнольдовича исполнители-вокалисты всегда занимали особенное место. В фестивале этого года за вокальное мастерство отвечали «преемники» Петрова-певца – также солисты Большого: меццо-сопрано Юлия Мазурова и тенор Олег Кулько, в сопровождении концертмейстера Светланы Черновой.

Довольно ожидаемая классическая программа была весьма нетривиально построена блоками – один за другим прозвучали шедевры Рахманинова, Даргомыжского и Чайковского, создав необычные мини-циклы. Романсы Рахманинова и Чайковского в исполнении Олега Кулько прозвучали добротно, но без особой отдачи. Пожалуй, только Светлана Чернова в партии фортепиано смогла привнести какую-то живую интонацию – как в сочинениях русских композиторов, так и в миниатюрах Куртиса, Леонкавалло и Пуччини, прозвучавших в завершении концерта.

Юлия Мазурова же стала настоящей звездой концерта, выглядев особенно эффектно и ярко в произведениях Даргомыжского, Чайковского и, конечно, в Сегидилье и Хабанере из «Кармен» – главных «козырях» любой солистки меццо-сопрано. Очень удачный выбор репертуара – у Мазуровой по-настоящему горели глаза, и «цыганский» темперамент в сочетании с глубоким насыщенным тембром произвели впечатление на зал.

Вечер под названием «Серенада в солнечной долине. Музыкальный Голливуд» стал «кроссоверной» аркой к первому концерту. Актер, режиссер, а также бессменный ведущий фестиваля Петр Татарицкий и органистка Евгения Кривицкая объединили видео-фрагменты и саундтреки из кинофильмов, песни, поэзию Пушкина, Маяковского и монологи из Шекспира, Борхеса, Томаса Манна в причудливую мелодраматическую композицию. Петр Татарицкий виртуозно перевоплощался то в поэта-хулигана, то в усталого от жизни писателя – героя знаменитой «Смерти в Венеции» Т. Манна–­Л. Висконти, то в циника Онегина, читающего отповедь Татьяне Лариной, то в принца Гамлета, задающего себе и всем нам сакраментальный вопрос без ответа: «Быть иль не быть?»… Музыка в этой программе была отнюдь не фоном, а альтер-эго героев, и маленький оркестрик (Евгения Кривицкая за органом и фортепиано, а также струнный ансамбль – скрипач Станислав Малышев, виолончелистка Бок Юл Джи и контрабасист Александр Парсаданов) воссоздал ностальгическую атмосферу золотого века кинематографа. Конечно, такому моноспектаклю, да еще с видеоэкраном оказалось тесновато в Зале Мясковского, но артисты обыграли даже его недостатки (отсутствие театрального света, к примеру), обратив их в часть антуража представления.

Завершился фестиваль сольным концертом Михаила Турпанова – одного из последних учеников Николая Петрова. В последние годы Мастер резко ограничил круг своих студентов, но те, с кем он продолжил заниматься, – действительно избранные. Одним из них стал Турпанов – ныне солист Московской филармонии, лауреат множества конкурсов и обладатель специального приза на XV конкурсе Чайковского.

Для музыкального приношения своему Учителю пианист выбрал программу из произведений исключительно русских композиторов – причем, в основном, нечасто исполняемых. Маленькая сюита Бородина (которую, по словам Турпанова, они учили вместе с Петровым) – настоящая редкость, ведь поэтичную фортепианную музыку Бородина, насквозь лишенную показной виртуозности, сейчас очень редко можно услышать на сцене. Для Турпанова она – абсолютно естественна, в его исполнении сюита звучит замечательно тонко, строго и без излишеств, которые можно часто встретить у исполнителей русской музыки.

Блок произведений композиторов «Могучей кучки» продолжили пять пьес Балакирева – музыка яркая и броская, но после прекрасной сюиты Бородина прозвучавшая на некотором спаде. Зато сюита Феликса Блуменфельда «Звоны» по Эдгару По, написанная на тот же сюжет, что и «Колокола» Рахманинова, стала одним из лучших моментов всего фестиваля. Турпанов рассказал о том, что Блуменфельд – его «педагогический прадед», тем самым акцентировав внимание на преемственности поколений; а то, что концерт состоялся 19 апреля, в день рождения Блуменфельда, оказалось приятной неожиданностью для публики.

Завершили концерт «Мимолетности» Прокофьева, прозвучавшие, впрочем, несколько мягче, чем этого следовало бы ожидать от музыки молодого язвительного композитора, а также Пятая соната Скрябина. Трактовка этой сонаты Турпановым имеет полное право встать в один ряд с исполнениями Софроницкого, Рихтера, Воскресенского – настолько идеально молодой пианист прочувствовал дух неистового Скрябина и настолько филигранно он смог воплотить это в своем пианизме.

Николай Петров в одном из своих интервью рассказывал, что «мечтал сделать фестиваль, на котором главным поводом для звучания музыки была бы сама музыка». После превращения «Кремля музыкального» в консерваторский фестиваль так и случилось – замечательные музыканты выходят на сцену ради самого музицирования, а еще для того, чтобы почтить память великого пианиста. Отсутствие размаха и какой-либо «помпы» дают этому проекту главное – то, о чем говорил сам Николай Петров: «Музыка, которая изначально подразумевает вслушивание в тишину – это самое драгоценное».

На фото вверху – Николай Петров в Большом зале консерватории, 1984