События
Чтобы взлететь в небо, самолету нужно столько же времени, сколько звучит первая часть Пятого концерта Бетховена в исполнении Дениса Кожухина. Улетать с фестиваля не хочется, и запись прошедшего вечера действует терапевтически.
Бетховен у Кожухина непривычно мягкий, даже блестящая техника в пассажах воспринимается как «рябь», а не «брызги», что странным образом не препятствует артикуляционной ясности. Прозвучавшая на бис небольшая «Ариетта» из «Лирических пьес» Эдварда Грига, явное послесловие к Концерту в той же тональности, расставила все по местам. В 2019 году пианист выпустил диск с фортепианной музыкой норвежского классика, и, кажется, сейчас романтическая миниатюра для Кожухина настолько родная стихия, что принадлежит ей даже Бетховен.
Пятый концерт снизил эмоциональный градус скорбного, отзвучавшего ранее Adagio для струнного оркестра Сэмюэла Барбера, уравновесил программу и подготовил напористую Девятую симфонию Антонина Дворжака. Все это время за пультом стоял Шарль Дютуа -давний обитатель дирижерского Олимпа, ясный ум и твердая рука, привившая новосибирскому коллективу холодный и честный звук. Как переливался стилистически гибкий оркестр у молодого Урюпина на прошлом фестивале, и как матово благороден у швейцарского мэтра в этот раз, притом что широкие исполнительские возможности музыкантов очевидны и не зависят от фигуры маэстро. Не случайно дирижировать симфонией Дворжака «Из Нового Света» Дютуа отважился без партитуры. Написанная чешским композитором на американском континенте, Девятая симфония вдохновлена внеевропейской музыкальной культурой: индейским фольклором и спиричуэлс, предджазовой «формой жизни». Отсюда и ритмические виражи, и лихость, и все, чего любая оркестровая махина с ее субтильными европейскими корнями может просто не выдержать. Новосибирский оркестр в целом выдерживает, и Дютуа коллективу явно доверяет.
Выучивание нотного текста – вообще, дело тонкое (а в последнее время еще и не очень популярное). Великий Артуро Тосканини, например, получил партитуру Adagio для струнных лично от Барбера, запомнил и вскоре вернул ее обратно, чем поначалу расстроил ничего не подозревавшего композитора. Признанное слушателями BBC самым печальным произведением классической музыки, Adagio давно обрело функцию реквиема; так и Дютуа отметил, что исполнение сочинения хотел бы негласно посвятить не только жертвам, но и всем пострадавшим от ковида. Транссибирский Арт-Фестиваль – место для этого действительно подходящее: именно тут прозвучал прошлой весной последний предпандемический концерт, а теперь получили пристанище исполнители из Европы, где музыкальная жизнь до сих пор не возобновилась. «Сюда прилетаешь, как за глотком воздуха, – говорит Кожухин, – разница между Россией и Европой колоссальна. У моего друга и коллеги, испанского виолончелиста Пабло Феррандеса, также здесь выступавшего, были не просто круглые, а прямоугольные глаза от увиденного. В Европе мы забыли, что такое полный зал, этого не было уже больше года». Так, и Шарль Дютуа, и Денис Кожухин, проживающий в Швейцарии, оказались в Новосибирске; вместе с ними приезд в Сибирь планировал и американский пианист Николас Ангелич. Именно он должен был играть в этот вечер Концерт Бетховена, однако по причине болезни не смог.
Кожухин заменил музыканта и днем ранее, поучаствовав в исполнении личной премьеры Вадима Репина – Концерта для скрипки, фортепиано и струнного квартета op. 21 Эрнеста Шоссона. После известий о болезни Ангелича, Репин искал человека, у которого Концерт будет, что называется, «в руках». Кожухин, уже отыгравший часть программы фестиваля, по совпадению этим человеком и оказался. Музыка Шоссона, исповедальная и пышная одновременно, написанная под влиянием Сезара Франка, барочной концертной традиции и импрессионистских веяний, – успешная страница в биографии композитора. Казалось бы, сочетающая несочетаемое, крупная форма потому и удалась, что временной и стилевой баланс выдержан композитором-перфекционистом. Перфекционизм присутствовал и в синергичном исполнении Кожухина, Репина и ансамбля «Filarmonica-квартет». Репину часто удается вывести музыку в область экстатического, когда потрясающая техника становится в какой-то момент следствием, а не причиной эмоциональной вовлеченности исполнителя, и в случае с Концертом Шоссона так можно сказать о каждом из музыкантов. В тот же вечер прозвучали Фортепианный квинтет Шумана и Скрипичная соната Дебюсси – сочинение светлое, но в глубине эмоционально неоднозначное, написанное композитором в предчувствии скорой смерти. Дуэт Репина и Кожухина словно учел это и исполнил сонату отстраненно, закавычивая всю лирику.
Самолет садится в Москве. Тут 30 апреля, уже после закрытия фестиваля в Новосибирске, состоится столичный концерт, на котором в исполнении Дютуа и при участии Репина прозвучит Adagio Самюэля Барбера, балет «Жар-птица» Игоря Стравинского и Концерт для скрипки с оркестром Макса Бруха.
