Персона
Программа концерта ГАСО России имени Светланова в абонементе «Молодые таланты» – сплошь шлягеры: Моцарт, Бах, Венявский. На афише – пока еще не так известные имена музыкантов: Тимофей Владимиров, Матвей Блюмин, Николай Кузнецов, Александр Ключко. Почти все – младше 20. За пультом – Дмитрий Матвиенко, маэстро из Беларуси, окончивший консерватории в Санкт-Петербурге и в Москве и успешно строящий свою карьеру как симфонический и оперный дирижер. О том, как «собрать» игру оркестра и юного солиста, почему снова Моцарт, и что сделать, чтобы спасти Реквием, Дмитрий Матвиенко (ДМ) рассказал Сергею Августовскому (СА) в рамках проекта «Журналистские читки».
СА Есть ли отличия, когда вы аккомпанируете молодым солистам и зрелым музыкантам?
ДМ С молодыми дарованиями, как правило, сложнее дается коммуникация, так как этот навык музыканту приходит только с опытом, и юные исполнители часто играют так, как с ними «придумали» их учителя. У них еще нет своего четкого видения музыкального произведения, ощущения того, как это будет звучать со стороны, и поэтому порой сложнее убедить их в другом движении, призвать к совместному музицированию. Приходится просто сухо аккомпанировать и стараться соглашаться с их идеями или идеями их педагогов, потому что за две репетиции просто нет возможности что-то реально исправить – как они выучили, так и играют. Радикальными методами тут можно только навредить. Хорошо, когда музыкальные идеи солистов и дирижера сразу совпадают, и в этом плане у нас с молодыми коллегамибольшая часть программы идет довольно благополучно.
СА А бывали случаи, когда у вас возникал конфликт с исполнителем, и на концерте он начинал играть по-своему, не обращая внимания на дирижера?
ДМ Слава богу, у меня таких случаев не было. Конечно, с молодыми музыкантами бывали проблемы, но это, опять же, в силу их неопытности. Когда мне приходится работать уже с опытным музыкантом, и на репетиции у нас возникают внутренние расхождения в видении музыкального материала, связанные с движением, штрихами, агогикой и так далее, мы всегда это обсуждаем, желательно до выхода к оркестру, но бывает, что какие-то вещи проявляются только на сцене. Я стараюсь прийти к компромиссу, чтобы солисту было комфортно, но при этом не отступая от буквы автора, а дальше уже дело техники.
СА В программе абонемента – музыка Баха, Моцарта, Венявского. Как преподнести ее так, чтобы не было скучно слушать?
ДМ Программа вообще-то не такая уж и «затертая». Например, Двойной концерт Моцарта с Госоркестром вообще никто не играл – сегодня будет маленькая премьера. В остальном многое исходит от солиста: свежесть восприятия всегда зависит только от него, и здесь нет другого рецепта. На музыке Моцарта и Баха всегда лучше всего проверяется вкус и зрелость музыканта, поэтому на наших молодых солистах – двойная ответственность.
В начале – увертюра к «Дон Жуану», которая, действительно, звучит не так уж редко, но я решил, что это вполне уместное по настроению вступление к Концерту Баха, который написан в одноименной тональности – ре миноре. Остальные произведения представят молодые личности, которые еще только формируются, и это уже само по себе интересно.
СА А бывали у вас случаи, как, например, в автобиографии Малера, когда вы утром узнали, что вечером предстоит дирижировать незнакомым сочинением?
ДМ Да, был подобный случай. Утром мне позвонили из оркестра (не буду говорить какого) ипопросили вечером встать за пульт на Реквием Моцарта. Сейчас понятно, что я его уже хорошо знаю, но тогда еще учился, по-моему, на первом курсе консерватории. Главный дирижер этого оркестра не приехал, а другой, который мог бы его заменить, был не в Москве… И я очень хорошо помню свой стресс, когда одной рукой гладил утюгом рубашку, а другой – листал партитуру. Поехал на репетицию – и ничего, вечером дошли до конца, так скажем, с минимальными потерями. Потом послушал запись и удивился – все оказалось не так уж плохо.
СА Что ближе для вас, симфоническое или оперное дирижирование? Ведь у работы в концертном зале и в театре своя специфика.
ДМ Мне очень трудно это разделить. Так сложилось, что только с прошлого года я по-настоящему окунулся в оперу. Сейчас работаю в Минске, в Большом театре Беларуси. Везде была пандемия, а мы продолжали работать практически весь сезон. За это время я продирижировал уже шесть опер и несколько концертов, что, конечно, очень радостно и важно в наше время, когда почти все театры либо функционируют только частично, либо вообще были вынуждены закрыться.
Убежден, что для любого дирижера, стремящегося состояться в профессии, важно попасть в оперу и желательно с самого начала его становления. Даже если дирижер не свяжет свою жизнь с театром, ему необходимо владеть тем диапазоном выразительных средств и образов, которые можно получить только там.
