Персона
8 сентября завершился XII Международный конкурс органистов имени Микаэла Таривердиева. В соревновании, инициированном и уже более двадцати лет проходящем под художественным руководством Веры Таривердиевой – музыковеда, просветителя, вдовы знаменитого композитора, – приняли участие почти полсотни молодых музыкантов из 13 стран: от таких традиционных для этого состязания, как Германия, Австрия, Италия, Польша, США, Китай, до совсем экзотических – Кубы, Бразилии, ЮАР. Несмотря на сложности пандемического времени, состоялись все предварительные региональные прослушивания – в американском Канзас-Сити, в Москве… Только в Гамбурге, из-за особой строгости германских противоэпидемиологических мер, пришлось заменить живые выступления просмотром видеозаписей. В эпицентре же конкурса, Калининграде, конечно, все прошло вживую, а игру шестерки финалистов смогло оценить не только международное жюри, но и сотни слушателей, пришедших под своды калининградского Кафедрального собора. Победительница Елизавета Бородаева при объявлении своего имени не сдержала счастливых слез…
Это далеко не первая ее проба сил на калининградском конкурсе. Мы с Лизой, тогда еще носившей фамилию Шабалина, познакомились в 2017 году. Эффектно сыграв на втором туре соль-минорную прелюдию и фугу Дюпре, она запнулась о коварные полифонические сплетения ми-минорной прелюдии и фуги Баха – у Иоганна Себастьяна любая ошибка режет слух. Но были очевидны и козыри юной исполнительницы: яркая эмоциональность и правильный выбор школы (девушка училась в Санкт-Петербургской консерватории у Юлии Глазковой). Сегодня эта основа мастерства у аспирантки Петербургской консерватории (класс Даниэля Зарецкого) окрепла настолько, что, по признанию председателя жюри, кёльнского органиста Винфрида Бёнига, арбитры не испытывали колебаний, кому отдать первый приз.
Разговор Сергея Бирюкова (СБ) с Лизой состоялся до церемонии официального закрытия Конкурса имени Таривердиева. На нем, помимо основных премий, каждый из финалистов и даже некоторые не прошедшие в финал участники второго тура получили специальные призы, бóльшая часть которых, что особенно ценно для молодых музыкантов, – приглашения на концерты. Значительно расширился в этот вечер и концертный горизонт Елизаветы Бородаевой (ЕБ). На нее пролился настоящий дождь предложений, в том числе сделанных такими всемирно знаменитыми площадками, как рижский Домский собор и гамбургская церковь Святого Михаила.
СБ Лиза, начну с банального вопроса: что чувствуете?
ЕБ Феерическое счастье. Я третий раз на этом конкурсе, и прежде всегда чего-то не хватало для победы, а вот теперь «дожала». Притом уровень конкурсантов высочайший, все играли потрясающе – и американцы Кэролин Крэйг, Тайлер Боэмер, Эйдан Хилл, и наш Саша Патрушин, и кореянка Аран Пак… Непередаваемое ощущение – от мощи этого органа, усиленной соборной акустикой. Когда видишь перед собой его четыре мануальные клавиатуры, педаль, полторы сотни рычажков, управляющих регистрами, – чувство, будто ты за пультом космического корабля.
СБ Каково это – сыграть за один прием такие произведения-фрески, как Прелюдия и фуга на тему ВАСН Листа, «Бог среди нас» Мессиана, Прелюдия и фуга си мажор Дюпре, Quo vadisТаривердиева?
ЕБ Тут нельзя себя жалеть. Нужна колоссальная концентрация, накопление эмоций, которые ты сполна выдаешь во время игры. Я сегодня мало с кем общалась, сосредотачиваясь только на музыке. Особенно сложно исполнять Таривердиева. То, что я играла – вторая часть из симфонии «Чернобыль», – написано замечательным композитором по очень трагическому поводу. Это произведение требует большого собственного эмоционального опыта, внутренних душевных ресурсов. И по форме оно очень сложно, небрежное исполнение испортит его, развалит. Нужно стать единомышленником Микаэла Леоновича, даже в какой-то степени соавтором. Но в этом и сила его музыки. Вы обратили внимание, как по-разному все конкурсанты играли «Чернобыль», насколько в этих интерпретациях проявлялась индивидуальность исполнителя? Только об одном жалею: очень мало времени на знакомство с инструментом. Обычно подготовка к концерту требует не меньше восьми часов, а когда имеешь дело с таким множеством тембров, как здесь, то, возможно, и больше. Это ведь крупнейший орган России. Но условия конкурса жестки: два часа на репетицию часовой программы. Выручил опыт летних международных органных ассамблей, организуемых Кафедральным собором Калининграда. Они приоткрыли мне хотя бы некоторые тайны этого уникального инструмента.
СБ Насколько помню, вы родом с Урала.
ЕБ Да, из небольшого пермского города Кунгура. В семье музыкантов, кроме меня, нет, я по собственной инициативе пошла в музыкальную школу, которую окончила как пианистка, продолжила учебу в Пермском музыкальном колледже. С ранних лет полюбила музыку Баха, ну а орган можно назвать главным инструментом этого композитора. Но в Перми нет музыкального вуза, поэтому поступила в Петербургскую консерваторию. Так что теперь уже считаю себя представительницей питерской органной школы.
СБ Чем, на ваш взгляд, эта школа выделяется?
ЕБ У меня, наверное, еще маловато опыта для сравнения, но вот, например, немцы, насколько могла наблюдать, очень педантичны к тексту. Французы поражают виртуозностью и темпераментом. А у нас эти качества, на мой взгляд, гармонично слиты, а главное – мы играем душой. Впрочем, продолжая учебу в Санкт-Петербурге, живу я теперь в Москве, поскольку вышла замуж за москвича Дмитрия Бородаева. Он замечательный гитарист и композитор, так что в моем репертуаре появились и пьесы для очень редкого состава: орган плюс гитара. Вообще, стараюсь, помимо классических органных произведений, играть и сочинения российских современников –Олега Янченко, Дмитрия Дианова, Глеба Никулина…
СБ Легко ли молодому российскому органисту найти работу?
ЕБ Не очень. У нас нет такого количества органов, как в католическом или протестантском мире, где этот инструмент стоит почти в каждом храме. Шанс сыграть перед публикой выпадает нечасто – вот недавно я исполняла в Архангельске концерт Пуленка, за что безмерно благодарна Поморской филармонии, тамошнему камерному оркестру и его прекрасному дирижеру Владимиру Онуфриеву… Преподаю фортепиано в московской музыкальной школе имени Кирилла Молчанова, в наступившем учебном году набираю класс органа, используя для этого собственный небольшой электронный инструмент. Купила его на третью премию, полученную на Всероссийском конкурсе, но в маленькой квартире орган, даже такой миниатюрный, держать негде, поставила в школе, а уж раз он там стоит – пусть дети учатся.
