Конкурс Рахманинова 2025
На любом сколь-либо крупном фортепианном конкурсе участники традиционно выступают как двоеборцы – и с сольной программой, и в сопровождении оркестра. Состязания высшей лиги иногда добавляют к этому камерный этап. Соревнования, где пианистам на одном из туров нужно выступить в амплуа концертмейстера у вокалистов, встречаются исключительно редко – вспоминается лишь один-два примера. Рахманиновский конкурс, осознавая масштаб камерно-вокального творчества в наследии Сергея Васильевича, входит в этот элитарный клуб. Субботним вечером в Большом зале консерватории восемь финалистов предстали перед жюри и публикой в необычном для себя амплуа: им предстояло отодвинуть в сторону свои амбиции солистов-виртуозов, став на время опорой, а иногда и «тенью» вокалистов. В этом – один из парадоксальных для конкурсантов вызовов: с детства привыкшие к одиночеству и творческому волюнтаризму солиста, они были условиями конкурса принуждены к сотрудничеству и определенному компромиссу. В программе, конечно же – только романсы Рахманинова.
В качестве иллюстраторов были вновь приглашены участники Молодежной оперной программы Большого театра России. В отличие от прошлого конкурса, на нынешнем состязании сложнее подвести впечатление от вокалистов под общий знаменатель – были и яркие, по-настоящему запоминающиеся выступления, были и очевидные исполнительские неудачи.
По наследству от прошлого конкурса досталась, впрочем, проблема со стилевой ориентацией многих иллюстраторов: часть из них пытались исполнять романсы в духе оперной арии – с соответствующими динамикой, штрихами, rubato; возникали и определенные недочеты чисто технического свойства. Нельзя в целом назвать удачным выступление Тихона Горячева (к примеру, в «Крысолове» были продемонстрированы странные интерпретационные решения), неоднозначное впечатление произвели и Рамиля Баймухаметова, и Аркадий Чайкин. Чжань Мэньвень и Полина Пелецкая проявляли склонность к затянутым темпам и чрезмерным оттяжкам, но в их случае многое зависело от концертмейстера – с аккомпанементом более опытных участников и их собственный вокал становился парадоксальным образом более убедительным. С другой стороны, Илья Легатов и Роман Коллерт показали достойное мастерство сами по себе, вне зависимости от партнера за фортепиано.
Не менее разноплановое впечатление оставили и главные герои – пианисты. На первом конкурсе концертмейстерский этап, напомним, прошел достаточно спокойно: определяющими стали нюансы, в целом же все продемонстрировали уверенное владение основами мастерства, и откровенных провалов, в принципе, не было. Ныне – результаты намного более полярны.
Началось прослушивание с забавного инцидента: рабочие сцены некоторое время не могли найти пюпитр для рояля, и первый участник вместе с певцом покорно взирали на суету вокруг, ожидая обретения важнейшего для концертмейстера аксессуара. В дальнейшем, однако, организационная часть прошла как по маслу, несмотря на сложности с постоянной сменой на сцене певцов в рамках выступления каждого из участников. Эта своеобразная карусель определенно осложняла восприятие публики, как, пожалуй, и жюри, но по-другому в условиях конкурса сделать нельзя. Всех участников по впечатлению от их аккомпанемента можно с очевидностью разделить на три группы.
Два конкурсанта, выступавшие первыми – Цзинь Юйхэ и Чжоу Ной, – к сожалению, были как концертмейстеры самыми неубедительными из всех. Им с очевидностью недоставало опыта и навыков в этом амплуа, аккомпанемент отличался многочисленными техническими упущениями и неоднократными ситуациями рассинхрона с певцами. Большинство других соперников (Жуй Мин, Филипп Руденко, Александр Князев, Ляо Тинхун и Дмитрий Березняк), наоборот, показали хороший уровень владения профессиональными навыками. Они продемонстрировали продуктивный контакт с певцами, умение слышать и быть услышанными, стремление к компромиссу в интерпретации. В целом – достойные выступления, но, возможно, без превосходной степени в оценке: кому-то временами не хватало самоконтроля, кто-то иногда забывал, что он на сцене не один, бывали и отдельные интерпретационные просчеты. Ярче других в этой группе показали себя, как представляется, Филипп Руденко и Дмитрий Березняк.
Наконец, выступление одного участника резко выделялось среди его коллег. Королем первого этапа третьего тура, бесспорно, стал Владимир Вишневский, и успех его был предсказуем: пианист полгода назад стал обладателем первой премии престижнейшего конкурса Хиблы Герзмавы в концертмейстерской номинации. Так или иначе, работу Вишневского можно считать блестящей: это было сочетание уверенности в себе, опыта, мастерства и полного отсутствия эпатажа. Последнее кажется парадоксальным, учитывая опыт его сольных туров с очевидным стремлением там к внешним поверхностным эффектам. Так или иначе, именно на этом этапе пианист заметно вырвался вперед, и его финальный результат будет определяться весомостью концертмейстерского этапа в итоговом вердикте жюри.
Среди профессиональной части публики и на прошлом конкурсе, и ныне возникала дискуссия о целесообразности включения аккомпанемента певцам в программу престижного фортепианного состязания. Любая из позиций будет убедительна в определенном ракурсе, но по опыту сразу двух состязаний представляется, что выступление в роли концертмейстера позволяет, что удивительно, яснее и нагляднее увидеть уровень музыкальной и, шире, интеллектуальной культуры того или иного участника: скрыться за бравурными пассажами и мощными аккордовыми водопадами рахманиновской фактуры в его романсах пианисту намного сложнее. Именно этот аспект, вероятно, и перевешивает некоторые минусы от включения в программу конкурса подобного тура.
