События
Первый спектакль перенесли в МАМТ летом прошлого года: впервые «Отражения» Юрий Михайлович создал еще в 2005-м для Балета Сан-Франциско. Для труппы это очень полезная постановка: на неоклассическом материале, сложном, наполненном резкими, причудливыми акцентами па, можно прекрасно шлифовать танцевальное мастерство. Основа творения – Первая симфония Феликса Мендельсона, написанная им в пятнадцатилетнем возрасте – истинно бетховенская по своей музыке. Оркестр под управлением Феликса Коробова исполняет ее выверенно, стильно, динамически аккуратно, но без излишнего внимания на себе: слушатель должен быть сконцентрирован именно на хореографии. Каждой части симфонии у Посохова соответствует определенная линия: первая рисует женское царство, вторая – проникновенное адажио девушки и кавалера, третья – чисто мужская, а в финале все объединяются в общем порыве. Спектакль смотрится с большим интересом благодаря грамотному соотношению балетного текста и музыки, отлично выстроенной общей форме. В первой части господствуют строгость и архитектоничность рисунка женского кордебалета, который своей синхронностью (браво артисткам театра!) напоминает масштабный античный хор. Исполнен величия, гордой неприступности и танец двух солисток (Полина Заярная и Энхмунх Оюнболд), которые соревнуются друг с другом в виртуозности: их позы горделивы, важны, остры, а па звенят колкими акцентами.
Пикантность происходящему добавляют цвета пачек дам – красные и белые (художник – Сандра Вудалл), которые вместе на сцене являют интересную колористическую комбинацию. А когда во второй половине первой части пространство площадки озаряет ярко-алый свет (художник по свету – Иван Виноградов), общая картинка приобретает особую эстетическую выпуклость. Этот цвет свежесрезанной розы придает женскому танцу долю некоторого эротизма и непреодолимо влекущей к себе силы. После столь яркого зачина, несомненно, необходимо отдохновение, и оно происходит: дуэт статной Анфисы Ощепковой и нездешне красивого, по-европейски выразительного Романа Шевченко пленяет ощущением первозданной гармонии и трепетности. И даже технические сложности, которыми насытил хореограф текст номера (акробатические поддержки, виртуозные обводки, неожиданные шпагатные приземления солистки), молодым, но крайне талантливым артистам театра как будто нипочем. Они виртуозно «пропевают» все эти непростые моменты, перенося зрителей в космическое пространство, где все сбалансированно, стройно и тихо. Кстати, этому космическому подтексту способствует и оформление в виде абсолютно темной сцены: благодаря силе воображения легко можно представить на фоне этого мрака сияющий блеск звезд. Следующая часть переносит действие в совершенно иную плоскость: господствует сильный, брутальный и атлетичный мужской танец в синхронном, отлично отрепетированном исполнении кордебалета театра и солиста Тайги Кодама-Помфрета в черных, под стать декорациям, боди. Все это выглядит весьма впечатляюще и придает новые, современные акценты грубому менуэту Мендельсона, который за счет хореографического образа утрачивает свои старинные черты. Жаль лишь, что Кодаму-Помфрету здесь негде показать свой фирменный воздушный прыжок.
Наиболее уязвимо в спектакле смотрится финал, который частично воспринимается как повтор мотивов предыдущих частей. Этому способствует и визуал: на сцене снова артистки балета в черных и красных пачках, а сзади – колонны в виде вертикальных зеркал, как в первой картине. Нет лишь красного света, покрывающего все пространство, так что заключительный массовый танец проходит при полнейшей тьме.
Если «Отражения» в целом выглядят крепкой, продуманной постановкой, то с премьерой «Королев вариаций» Максима Севагина все сложнее. Очередной эксклюзив от худрука балетной труппы снова показал сильный контраст между хореографией постановщика и выбранной музыкой. На этот раз в качестве последней взяли довольно редко исполняемые в нашей стране «Вариации на детскую песенку» для фортепиано с оркестром венгерского композитора Эрнста фон Донаньи. Основная тема вариаций – английская колыбельная Twinkle, Twinkle, Little Star, которую также использовали в своих сочинениях Вольфганг Амадей Моцарт, Йозеф Гайдн, Ференц Лист. Варьируя мелодию, композитор выстраивает целую энциклопедию разных стилей и жанров: вальс, городской романс, марш, пассакалья, хорал. Произведение Донаньи открывается вступлением с массивнейшими аккордами меди в духе Вагнера – от них в прямом смысле становится страшно. Но после длительной паузы вдруг неожиданно звучит во всей своей первозданной прелести наивная мелодия детской песенки. Оркестр театра с дирижером Арифом Дадашевым и пианисткой Элеонорой Мартьяновой во многом затмили своим качеством, стилистической внятностью музыкальной проработки хореографический уровень постановки.
На блестящее сочинение Донаньи Максим Севагин создал размышление об изменениях классического танца на протяжении двух столетий – по крайней мере, так это преподносилось в анонсах прессы. Четыре балерины олицетворяют собой разные эпохи: романтизм, эстетику времен Петипа, неоклассицизм Баланчина и наше время. Они существуют на сцене как сольно, так и в диалоге друг с другом или собираются все вместе. На каждой из них – балетные пачки контрастных времен светло-голубого цвета (кстати, Севагин выступил в этот раз и в роли сценографа). Этот же колор господствует и в оформлении, которое успокаивает зрителя и погружает в дрему. Лишь благодаря небанально преподнесенному свету (Олег Страшкин) картинка хоть как-то периодически меняется.
Романтическая балерина (Дарья Чугунова в этой роли была неплоха, но пока выглядела слишком осторожной) принимает гравюрные позы, известные по «Жизели» или «Сильфиде»; Классическая (очень точная в своей пластике Анфиса Ощепкова) – щедро одаривает аудиторию скульптурностью и фундаментальностью танца, чистотой лексики – правда, фуэте, которое появилось в эпоху Петипа, Севагин к неудовольствию публики решил не использовать. Далее в действие вступают Неоклассическая балерина (обаятельная Энхмунх Оюнболд) с внешностью чистой хулиганки, растрепанными волосами и таким же бесшабашным, драйвовым танцем, наполненным изломанными линиями, и абсолютно нейтральная Современная (Полина Заярная) артистка.
Спектаклю явно не хватает четкого ощущения общей формы: один эпизод не успевает завершиться и уже перетекает в другой, тогда как у Донаньи структура выстроена четко и внятно. Плюс образность хореографии не всегда совпадает с музыкой – Севагин не расслышал разноликость жанровых основ вариаций и поставил нечто очень абстрактное, лишенное смысла. И даже отсылка к «Па-де-катр» Пуни – Перро, когда все балерины застывают в знаменитой картинной позе начала этого номера, не придает «Королевам вариаций» изюминки и вкуса. Роль кавалеров (Роман Шевченко, Максим Гемри, Иван Матвеев, Марчелло Пелиццони) в постановке ожидаемо сводится к функции поддержки, но и здесь Севагин мог бы придумать более интересные мини-дуэты мужчин с дамами. «Королевы вариаций» заканчиваются весьма любопытной сценой: появляется девочка, мечтающая заниматься этим видом искусства – у нее свой станок и явное рвение к занятиям хореографией. С разных сторон ее окружают героини-балерины, словно благословляя на большое творческое будущее. Если бы постановщик закольцевал эту идею, спектакль приобрел бы большую весомость и хоть какой-то завлекающий сюжетный ход (в отсутствие завлекающего танцевального). А так – получилась милая, симпатичная, но ванильная вещица для релакса и отдохновения. Конечно, у нее найдутся свои поклонники. Но в сравнении с масштабными, архитектонически выверенными «Отражениями» Юрия Посохова «Королевы вариаций» Максима Севагина выглядят скромным эскизом, шалостями ребенка.
