События
Говорят, современная музыка туго доходит до слушателей. Но если у ее авторов такая талантливая, умелая и обаятельная союзница, как певица и перформер Алена Верин-Галицкая, мне кажется, большинство трудностей отступают. Пример – недавний концерт-презентация Алены в пространстве «Артемьев» в рамках III мультимедийного фестиваля современной музыки «Биомеханика», идущего сейчас в Московской консерватории.
Алену Верин-Галицкую знаю уже несколько лет благодаря фестивалям «Пять вечеров», «Московский форум», «Архстояние»… Запомнился голос, обнимающий краски от контральтового причета до космических сопрановых верхов, равно как владение самыми разными стилями (Алена исходно музыковед-историк), что позволяет и исполнять остроактуальный гротеск вроде композиции Александра Шуберта Star Me Kitten, виртуозно пародирующей безмозглый стиль общения в соцсетях, и представать в мистическом образе лесной девы в уникальном спектакле на пленэре «Сон Татьяны»…
Нынешняя программа – сплошь премьеры: мировые (двух отечественных композиторов) и российские (трех зарубежных). Воспринимать такой материал непросто, и Алена мудро ограничила его объем 45 минутами.
Большое внимание певица уделяет драматургии выступления. Не с первой попытки, по ее собственному признанию, был найден тот порядок, в котором исполнялись эти пять произведений. И то – вряд ли каждый из присутствовавших мог бы сказать, что услышал и увидел идеальную последовательность вещей. Если, например, кого-то (как меня) интересовало прежде всего музыкальное (в классическом смысле) наполнение программы, то ее кульминацией стали первые два произведения – Polyn’ Дмитрия Ремезова и Unbound канадско-австрийской сочинительницы по имени Алисса Аска. В первом из них нежное, фольклорное по духу пропевание фразы «Моя ли ты полынь» вступало в контраст с выкрикиванием солисткой слов «цифровизация, декларация» и прочих «ций» из новояза экономистов и политиков. Во втором живое пение Алены встраивалось в записанное ею же многоголосие, плотность которого и, я бы сугубо неакадемически выразился, его красота нарастали от первых нот до последних.
Что до песни Александра Хубеева на «Стихотворение о слепых музыкантах» Иосифа Бродского – первой части его цикла «Нет» (вторая и третья, на Федора Сологуба и Лермонтова, написаны ранее и уже звучали год назад), то при всей тревожной необычности этих электронно обработанных звуков рояля, синтезатора и гитар, думаю, наиболее сильное впечатление в ней произвела игра света, сделавшая сольный танец-перформанс Алены ансамблем с ее собственными тенями. А вот потрясающий текст про людскую разобщенность и ее синонимы – ночь, стены, слепоту – в этой речитативной версии, увы, едва воспринимался: спасла аннотация к программе, доступная на сайте фестиваля.
Качества Алены как трагической актрисы проявились в композиции For_Voice грека Константиноса Бараса, хотя, как мне показалось, умение исполнительницы выразить скорбь куда больше трогало в упомянутом песнопении о полыни, чем в этих «вязких звуковых ландшафтах и агрессивных жестах», призванных «изобразить уродливое ощущение бэд-трипа» (из тех же аннотаций).
Ну и почти латиноамериканской классикой прозвучала пьеса аргентинского композитора Алехандро Виньяо Street Kids, музыкальное решение которой в духе румбы вряд ли поразило оригинальностью, зато привлек ее социальный смысл, выраженный единственным словом «беспризорник», многократно произносимым на разных языках.
Конечно, этих трех четвертей часа не хватило ни артистке, ни публике, еще примерно столько же общавшимся словесно – через интервьюера, известного композитора и музыковеда Антона Светличного, и напрямую. Запомнился, например, рассказ Алены (за плечами которой, между прочим, Гнесинская академия) о Базельской высшей музыкальной школе, где уже несколько месяцев она учится на отделении «Исполнение современной музыки». Студентов там погружают в самую гущу профессии – за год надо поучаствовать в четырех творческих проектах, каждые две недели – семинар на разнообразные темы (допустим, «Юмор в современной музыке»). Алена не единственная российская студентка вуза – так, я уловил имя пианиста Дмитрия Баталова, которого помню по блистательным исполнениям актуальной музыки в Московской консерватории.
Никакого различия в отношении к учащимся из разных частей мира Алена не ощущает. Да ведь и проблемы у музыкантов примерно одинаковые: все, говорит она, жалуются на недостаточную интенсивность событий в своих странах, несплоченность профессиональных сообществ, элементарную нехватку денег на развитие современного музыкального дела. Отдельная печаль – очень мало знают о том, что происходит в России. В музыкальном плане и не только…
Тут, думаю, определенная ответственность теперь лежит на самой Алене, которой, что называется, судьбой назначено быть связующим звеном между российской музыкой и одним из ведущих европейских образовательных центров.
А то, что идей исполнительнице не занимать, факт: не далее как 21 февраля она обещает премьеру оперы композитора Вадима Генина о компьютерных играх, либретто которой написала сама. Премьера – в нижегородском центре современного искусства «Арсенал».
Напоследок несколько слов о пространстве «Артемьев», куда я попал впервые. Это небольшое, но очень атмосферное место, дизайном и акустикой напоминающее древние боярские палаты, с занятной выставкой музыкально-электронных диковин вроде пианолы, превращающей в меланхоличные звуковые капли… график московских автобусов (если б они не ходили столь редко, музыка не была бы столь медитативной). А главное – с очень интересными программами Центра электроакустической музыки, на которые теперь рассчитываю регулярно являться. И читателям «Музыкальной жизни» советую.
