Персона
На афишах различных концертных площадок Москвы с заметной частотой анонсируются выступления молодого коллектива – камерного оркестра «Академия Русской Музыки» под управлением Ивана Никифорчина. Предыдущий год оказался весьма значимым для коллектива: подготовлены новые концертные программы с редко исполняемой музыкой, записаны несколько альбомов, завоеваны важные премии, преодолены новые рубежи.
Нынешний же год уже наполнен множеством новых творческих идей. О достижениях оркестра и предстоящих планах в интервью Александру Баранову (АБ) любезно поведал художественный руководитель и дирижер коллектива Иван Никифорчин (ИН).
АБ Одно из самых громких последних событий – присуждение премии «Чистый звук». Каким значением для вас лично обладает эта премия?
ИН Прежде всего, я хотел бы поблагодарить всех музыкантов нашего коллектива и сказать, что я очень горжусь присуждением этой премии. Оба наших альбома оказались в числе призовых. Диск с музыкой Германа Галынина стал абсолютным победителем в смешанной номинации, а с музыкой Анатолия Лядова занял второе место в хоровой номинации. Изначально мы не преследовали конкретной цели занять место на каком-нибудь конкурсе. Все же мы стремились осуществить стилистически безупречные записи этой музыки. Известие о том, что мы попали в тройку номинантов премии «Чистый звук», оказалось приятным и неожиданным. Еще до этой премии диск Галынина собрал целый ряд различных международных рецензий и премий, в том числе престижнейшую премию ICMA (InternationalClassical Music Awards). На одном из международных музыкальных порталов, Music Web International, этому диску и вовсе был присвоен статус «Диск года».
Не стоит забывать, что «Чистый звук» – это премия звукозаписей, оценивающая в первую очередь качество именно записи звука. В связи с этим я хотел бы адресовать огромные слова благодарности нашему звукорежиссеру Илье Донцову. Я уверенно заявляю, что мы работаем с первоклассным звукорежиссером, с крупным профессионалом. Кроме того, во всех записях принимал участие Юрий Борисович Абдоков – наш идейный и профессиональный вдохновитель, тесно взаимодействуя со мной, коллективом и звукорежиссером. Это была невероятно сложная, но увлекательная и незабываемая творческая работа.
Присуждение премии «Чистый звук» – это результат кропотливого труда множества людей, итог определенного временного периода. Это заслуга всего коллектива и каждого музыканта, каждого солиста, всей технической группы. Было бы глупо говорить, что мы ожидали этой победы. Сама премия, конечно, не была самоцелью. Но музыка Германа Галынина в нашей интерпретации была по достоинству оценена профессиональным жюри, и это радует.
АБ А почему вы обратились к наследию Галынина?
ИН Творчество этого композитора очень дорого для меня. С ним меня познакомил мой учитель, профессор Московской консерватории Ю.Б.Абдоков практически сразу же, когда был создан коллектив. Особенно памятен наш первый концерт в Большом зале консерватории, на котором мы исполнили Сюиту (1949) Галынина.
Сразу же мы все были потрясены, с одной стороны, самой музыкой – ее глубиной и поэтичностью, а с другой – трагической судьбой композитора. Исполнив это сочинение, у меня лично и у коллектива возник огромный интерес к изучению его творчества. Нам хотелось сыграть как можно больше музыки этого автора. Так, последовала Ария для скрипки с оркестром (1959), затем Скерцо для скрипки с оркестром (1966), и как бы удивительно это сейчас ни звучало, но именно мы осуществили мировую премьеру этого сочинения – ранее оно не исполнялось. Огромным достижением, на мой взгляд, является запись двух квартетов композитора (1947, 1956). Пришлось заново редактировать всю эту музыку, исправляя массу неточностей, внесенных не очень внимательными издателями после ранней смерти композитора. Фактически оркестр «Академия Русской Музыки» в XXI веке открыл миру музыку Галынина. Я считаю диск с его музыкой важным и в своем роде историческим достижением.
В процессе работы мы преследовали абсолютно разные цели: от просветительских до исторических, но прежде всего нас самих охватил живой, здоровый интерес к этой музыке, к этой яркой и трагической личности. Нам действительно очень хотелось играть его сочинения. Мы связывались с сыном композитора Дмитрием Германовичем. Он любезно согласился предоставить нам рукописи оркестровых партий. Этот диск мы записывали два года назад на известном британском лейбле Toccata Classics London, и для нас это совершенно уникальный опыт, ведь тогда оркестр в большей степени состоял из студентов музыкальных училищ. Илья Донцов и работавшие с нами редакторы тонстудии «Мосфильм» сначала даже не поверили этому, настолько качественно и с невероятной выносливостью, учитывая сверхсложные нагрузки, музицировали ребята.
АБ Когда в каких-то направлениях оказываешься первопроходцем, то невольно берешь на себя определенную ответственность. Ведь впоследствии все, кто обратится к этой музыке, будут равняться на тебя. Вы осознавали подобную ответственность, когда приступали к подготовке этой программы?
ИН Честно признаться, я об этом никогда не думал. Могу сказать, что я испытывал гордость за коллектив и за открытие этой музыки профессиональному сообществу. Но вместе с тем у меня возникло и чувство грусти, поскольку никто из наших предшественников ранее не обращался к этому наследию. Для меня это необъяснимо. Мы же были охвачены огромным интересом, и он до сих пор не исчез: мы продолжаем включать в свои программы сочинения Галынина. Например, в уходящем году в Московском международном Доме музыки у нас прошел цикл из четырех концертов, где мы исполнили произведения этого композитора. Мне очень приятно, что не только для слушателей, но и для организаторов, для звукорежиссеров музыка Галынина оказалась настоящим откровением. Многие были очень удивлены и восторгались ею. Мне кажется, что в этом, в том числе, и заключается наша миссия – познакомить как можно больше людей с гениальной музыкой, дать ей новую жизнь.
АБ На диске с сочинениями Германа Галынина представлена только инструментальная музыка. Второй же ваш диск с музыкой Анатолия Лядова состоит исключительно из хоровых сочинений. В состав вашего коллектива входит еще и хор?
ИН Прежде чем стать дирижером-симфонистом, я осваивал азы хорового дирижирования, будучи студентом Академического музыкального училища при консерватории. В связи с этим к хоровой культуре у меня многолетний интерес. Что же касается самого диска, то идея его создания в чем-то пересекается с нашим первым альбомом. Ведь большинство хоровых опусов Анатолия Лядова до сих пор не были записаны. Мне это виделось совершенно поразительным: как такое вообще возможно? В результате мы осуществили первые мировые записи многих его произведений. Кроме того, реализация этого альбома проходила в тяжелейших условиях пандемии. Обстановка была крайне нестабильной.
До этого проекта хора в нашем составе не было. Он создан специально, но продолжает свое существование. В число хористов входят как студенты московских музыкальных вузов, так и дипломированные специалисты. У нас большие планы по исполнению хоровых и инструментально-вокальных партитур.
АБ Когда я прослушал диск с музыкой Лядова, то обратил внимание на особую манеру исполнения, которой вы придерживались. Она не близка принятой практике исполнения обработок народных песен или русской духовной музыки. Скорее она приближается к традициям аутентичного звучания музыки эпохи Возрождения и Барокко. Как вы пришли к этому решению?
ИН Специально никаких решений, конечно, не принималось. Изначально заданной цели кого-то или что-то скопировать не было. Обращение к такой исполнительской манере возникло уже в процессе работы. Как нам казалось, это естественная форма исполнения для музыкиЛядова, именно так она и должна звучать. Все хоровые штрихи, утрированная артикуляция, свежесть молодых прекрасных голосов, резкая и четкая, а местами даже жесткая attacca, своеобразно инструментальная филировка – все настолько стилистически органично вплетается в музыкальную ткань и рождает совершенно новую форму ее восприятия. Мы уделяли огромное внимание этим исполнительским принципам. Я очень рад, что вы это услышали в записи. Значит, наша задача была выполнена.
АБ Коснемся истории создания вашего коллектива…
ИН Датой основания коллектива можно считать март 2017 года. Тогда, будучи студентом второго курса Московской консерватории, я осознал, что мне хочется большего, чем обычные практические учебные занятия с оркестром. Кроме того, я ощутил в себе достаточный потенциал для подобной работы. И как казалось, уже тогда мне было что сказать и выразить именно за счет создания своего коллектива. Идея такого формата – камерного оркестра –зародилась сразу.
Первый наш концерт состоялся в мае того же года. На тот момент, как я говорил, в состав оркестра входили студенты средних профессиональных учебных заведений (Училища при консерватории и Колледжа имени Гнесиных). После первого выступления нам предложили принять участие в фестивале «Творческая молодежь Московской консерватории» и акции «Ночь искусств», а затем мы активно влились в концертную жизнь МГК и сегодня продолжаем регулярно выступать во всех ее концертных залах.
АБ Выходит, идея создания коллектива принадлежит только вам и является отражением ваших личных творческих устремлений?
ИН Абсолютно. Этот коллектив никогда не планировался как какой-то одноразовый или сезонный проект, что можно наблюдать в наши дни достаточно часто. У меня же сразу была четкая направленность на долгосрочную и результативную работу. Во многом я ориентировался на Московский камерный оркестр Рудольфа Баршая. Мне близка его школа, его творческий стиль, почерк и отношение к музыкантам. Мне хотелось, чтобы мы занимались, развивались, росли в полном объеме как личности. С самого начала мы пытались реализовать свою особую миссию, не увлекаясь различными модными трендами и конъюнктурными соображениями.
За эти неполные пять лет оркестр подготовил колоссальное количество музыки. Мы принимаем участие в ежегодных регулярных фестивалях консерватории. Разработали свой цикл концертов «Великие страницы русской музыки XX столетия», давая исключительно монографические программы.
Выделить какие-то отдельные значимые выступления мне сложно. Мы всегда стремимся к тому, чтобы каждый концерт был не обычным и рядовым, стараемся каждый раз создать отдельное событие, чтобы каждая программа была индивидуальной и эксклюзивной по содержанию. Я не склонен к эстетическому мультикультурализму и стилевой всеядности.
АБ Иван, скажите, почему вы выбрали формат именно камерного оркестра?
ИН Здесь все очень просто и связано с сугубо практической составляющей. Когда я приступил к воплощению своих творческих задумок, то собрать камерный состав мне было гораздо проще, нежели чем, скажем, большой симфонический оркестр. Для симфонического оркестра необходимо большое репетиционное помещение, большое количество пультов и прочих материальных ресурсов, не говоря уже об организации людей. Ведь я приглашал музыкантов на чистом энтузиазме, увлекая лишь творчеством, интересными программами и концертами. Но, как показывает время, если ты трудишься ради музыки, то и достигаешь серьезных результатов. Да и сама идея состояла в том, чтобы исполнять музыку, которая была близка нам по духу, которая, возможно, исполняется не так часто, как того заслуживает. А потом я считаю, что музыка для струнного оркестра – это совершенно уникальное явление. Оркестровая струнная палитра настолько многогранна, что не все ее возможности еще раскрыты и изучены. Струнные – это эрзац большого политембрового состава. Конечно, оркестру еще предстоит открыть много нового в постижении безграничных тембральных возможностей струнных. К тому же меня завораживает и притягивает камерный оркестр своей особой пластикой и графической чистотой, что, безусловно, проецируется и на большие составы. Многие крупнейшие дирижеры (Н.Арнонкур, Дж.Э.Гардинер, Р.Норрингтон, К.Хогвуд) начинали свой большой оркестровый путь именно с малых составов – смычковых или хоровых.
АБ Все эти критерии вы осознали в процессе работы или же изначально знали об этом?
ИН Скорее, это раскрылось в процессе работы. Безусловно, знать о всех тонкостях и художественных возможностях камерного оркестра заранее я не мог. Но мы учились и учимся у музыки, которую исполняем.
АБ Последний вопрос о предстоящих планах и перспективах. Готовы ли вы поделиться ими?
ИН Планов, как всегда, очень много. В залах консерватории практически каждый месяц мы исполняем концертные программы. Начато плотное сотрудничество с Московским международным Домом музыки. Наши выступления там расписаны до января 2023 года. Например, в декабре уже прошлого года подготовлена программа, состоящая из всех оркестровых сочинений Фредерика Шопена, – «День Шопена». Впечатление от игры талантливейшей пианистки Александры Довгань превзошло все мои ожидания. Аналогичный концерт будет проходить в марте с музыкой Иоганна Себастьяна Баха – «День Баха». Кроме того, мы заканчиваем работу над нашим третьим диском. Пока не буду раскрывать его программу. Но, уверяю вас, это будет открытие мирового масштаба, на две трети работа завершена. Один из крупнейших европейских лейблов очень заинтересовался проектом и ждет окончания записей.
Прошедший год мы завершили вечером 31 декабря в Рахманиновском зале консерватории концертной программой «На грани таянья и льда». Название всему концерту дала одноименная поэма для струнного оркестра Юрия Абдокова – сочинение, феноменальное по сложности, красоте и чистоте стиля. Едва ли не впервые в России прозвучала камерно-оркестровая музыка Антона Брукнера и другие сочинения, воплощающие художественные ценности абсолютного порядка. Мы стремились к тому, чтобы за несколько часов до наступления Нового года слушатели сосредоточились на самом лучшем, что есть в искусстве разных эпох. Оживающая в исполнении партитура – это счастье. Мы готовы делиться этим чувством с вдумчивыми и требовательными слушателями и благодарны всем, кто неравнодушен к поэтической подлинности в музыке.
