Легко ли быть Чайковским? Александром

Концерты серии «Я – композитор» – дневные, семейные, и потому это не просто традиционное «артисты играют – публика слушает». Программа обычно начинается с беседы, которую ведет куратор цикла, культуролог Анна Генина, и темы затрагиваются часто совсем не те, что обсуждают между собой профессионалы.

Недетская музыка для детей

Ведь и сама Анна – не музыковед, а филолог. Ну так что же, музыка пишется для всех. Например, один из вопросов звучал так: «Каково современному композитору носить фамилию Чайковский?» В профессиональной аудитории это могло быть сочтено за бестактность, но Александр Владимирович не смутился ни на секунду. И ответил, по-моему, очень достойно: не имя определяет качество музыки, а наоборот. Ты сочиняешь не для того, чтобы «соответствовать» фамилии, а потому что именно эти звуки рождаются именно в твоем воображении и ни в чьем другом возникнуть не могут. Имя юного Пети Чайковского наверняка в свое время тоже вызывало насмешку – не потому, что фамилия знакомая, как раз наоборот: да как смеет этот юнец считать себя коллегой Моцарта и Бетховена?.. Но это только до тех пор, пока не появились симфонии, оперы, балеты, концерты, которые теперь знает весь мир… Вряд ли стоит сравнивать «того» Чайковского и «этого». Лучше просто послушать музыку – и по ней заключить, настоящий композитор перед тобой или «однофамилец».

Дискуссия на сцене: Анна Генина и Александр Чайковский

Другой вопрос, заданный Александру Владимировичу, также от профессионала вряд ли услышишь: какой композитор ваш самый любимый? Поскольку любой серьезный музыкант знает столько гениальной и очень разной музыки, что выбрать из нее «самое-самое» невозможно. Герой встречи предпочел зайти в тему чуть по-другому: есть, сказал он, сочинения, про которые понятно, как они устроены. Таких из известных образцов – процентов 80. Но есть музыка, которую он, Александр Чайковский, «объяснить» не может. Например, не понимает, как в человеческой голове могла зародиться мелодия «Erbarme dich» – знаменитая альтовая ария из «Страстей по Матфею» Баха. Или как сочинил Моцарт вторую часть 21-го фортепианного концерта. Или как возникла идея второй части Третьей симфонии Бетховена – самой, по мнению Александра Владимировича, новаторской у этого классика. Я бы, признал он честно, при всем желании подобного не написал. И сознался, что испытывает в таких случаях «настоящую злобу». Анне Гениной в опасении, что юная аудитория может понять эти слова слишком буквально, даже пришлось уточнить, что имелась в виду, конечно, не злоба как таковая, а крайняя степень восхищения и белой зависти – хотя по улыбкам Чайковского и зала, по-моему, было ясно, что они прекрасно поняли друг друга.

Ну и подошло время для самой музыки. Для нынешней программы Александр Владимирович выбрал двойной концерт для скрипки и альта с оркестром «Далекие сны детства». Возможно, рассчитывая, что детские образы в этой аудитории будут наиболее уместны. И, конечно, оттого, что была в тот день возможность пригласить  замечательных исполнителей – молодого скрипача Никиту Борисоглебского, опытного альтиста Назара Кожухаря и Ярославский губернаторский симфонический оркестр под управлением Мурада Аннамамедова, у которых эта музыка, что называется, в пальцах.

 Никита Борисоглебский и Назар Кожухарь 

«Сны детства» оказались вовсе не «сладкой грезой». Кое-что объяснил комментарий самого Александра Владимировича: музыка эта возникла под впечатлением от фильма Никиты Михалкова «Несколько дней из жизни И.И.Обломова», а именно от кадра, где маленький Илюша Обломов радостно бежит под небесно красивую арию Беллини «Casta diva». И этот символ ничем не замутненного, абсолютно невозвратимого, навсегда оставшегося в прошлом детского счастья родил в душе свою музыку – память о собственном детстве.

Как же красива, но отнюдь не безоблачна эта партитура! С каким прихотливым изяществом вьются линии скрипки и альта – словно завораживающее кружение волшебного снегопада. Каким колючим холодом вдруг веет от вьюгоподобной фуги солистов и оркестра. Как грустно ниспадают мелодические интонации под отдаленный звон колокола и тихий тревожный гул тамтама – будто видишь снятое рапидом и пущенное в замедленной проекции кружение канители: так в кино, бывает, показывают минувший, ставший ностальгическим воспоминанием праздник…

А второе отделение, также по традиции цикла «Я – композитор», посвятили тем классическим сочинениям, которые выбрал для программы сам ее герой. Нет, не музыку Баха и Моцарта. Но тех авторов, в чьем творчестве для Александра Чайковского тоже хватает загадок. Это итальянцы Джованни Паизиелло и Джованни Баттиста Перголези. Например, многие ли из присутствовавших на концерте до сегодняшнего дня знали об опере Паизиелло «Севильский цирюльник»? А ведь это прекрасное сочинение на рубеже XVIII и XIX веков восхищало европейскую публику, однако сегодня мы, ослепленные блеском одноименного оперного бриллианта Россини, почти совсем забыли о более старинной драгоценности. А Перголези поражает прежде всего яркостью вспышки своего таланта – автору бессмертной «Stabat mater» и первой в мире оперы-буффа «Служанка-госпожа» было отпущено на этом свете всего 26 лет.

Выбор же конкретных произведений снова определился тем, кого из солистов позвал в программу Чайковский. Это феноменальная мандолинистка, она же домристка и исполнительница еще на нескольких инструментах Екатерина Мочалова. Виртуозность и музыкальность Екатерины поразили Александра Владимировича еще несколько лет назад, когда его, профессора Московской консерватории, пригласили возглавить экзаменационную комиссию на выпускных испытаниях в Гнесинской академии. По его словам, не всякий скрипач так сыграет Первый концерт  Прокофьева, как исполнила его выпускница Катя.

Нынче Екатерина сыграла ми-бемоль-мажорный Концерт Паизиелло для мандолины с оркестром, одинаково естественно чувствуя себя и в трогательной лирике адажио, и в фанфарных кличах крайних частей. А в Концерте си-бемоль мажор Перголези  достигла моцартовской выразительности кантилены.

Екатерина Мочалова и Ярославский губернаторский симфонический оркестр под управлением Мурада Аннамамедова 

Ну и, разумеется, респект Ярославскому губернаторскому симфоническому оркестру  – давнему творческому партнеру Александра Чайковского и других современных российских композиторов. И сложная современная партитура, и ажурные – каждая нота на вес золота – классические опусы, включая переложенную для оркестра каватину россиниевского Фигаро, были переданы с истинным артистизмом, а сыгранная на бис пьеса Лероя Андерсона «Вальсирующий кот» – еще и с очаровательным чувством юмора – качеством, которое в большом дефиците на классических музыкальных площадках.

Остается ждать третьего, заключительного концерта этого необычного цикла, придуманного Союзом композиторов России:  творческой встречи с не менее авторитетным, особенно в области детской музыки, композитором – Ефремом Подгайцем, которому в этом году исполнилось 70 лет. Эта программа – 23 ноября.