События
Наши продюсеры и директора фестивалей, оправившись от двойного шока отказов (сначала гастроли закрыла пандемия, потом политика), приходят в себя и заново выходят на привычный уровень программ. Естественно, меняется география – недавно объявивший грядущие события лета – осени Чеховский фестиваль привезет множество спектаклей из Азии и Южной Америки (и среди них есть истинные сокровища). Только что прошедший в Петербурге фестиваль Dance Open, проходивший при поддержке Министерства культуры РФ и Комитета по культуре Санкт-Петербурга, также сумел собрать отличную программу. Его худрук Екатерина Галанова пригласила в северную столицу французов, пермяков, бразильцев и аргентинцев – и все приехали, в программе не было потерь.
Don’t worry, be happy
Больше всего волнений было, конечно, связано с гастролью французской группы Tie Break, обитающей в Лионе. Они должны были появиться в Петербурге еще на том Dance Open, что был снесен мощной волной ковида, их ждали, и публика волновалась: приедут ли, не подведут ли. Прилетели, вышли на сцену Александринского театра (где в этом году проходил фестиваль) – и поразили петербургский люд своей абсолютной расслабленностью. Отечественная идеология искусства (драмы или оперы, балета или цирка) строится на том, что трюк (будь то фуэте или фа третьей октавы) требует обязательного внимания, обязательного признания того, как трудно его сделать, обязательных аплодисментов. Компания французских хип-хоперов, показывающая череду сценок из жизни высококлассного отеля (их спектакль называется «Лобби»), фантастические свои па вытворяет без пафоса, без специального акцента. Будто это совершенно естественно – шел человек по делам в гостинице и после нескольких обычных шагов сделал пару движений на голове. Все его тело прогнулось, будто кости отсутствуют как класс, от макушки до пяток прошла мягкая волна, он как-то собрал все конечности в узел, в следующую секунду переплел их в ином порядке, перекатился по полу и невозмутимо двинулся далее. Его коллега «обжил» стандартную отельную тележку для багажа, как питон – крону дерева: обвиваясь вокруг высоких стоек, соскальзывая вниз с поистину змеиной грацией, повисая вниз головой практически в шпагате. «Лобби» представляет нам портье за стойкой, приземлившегося, собственно, в лобби гостя, парней, развозящих багаж по номерам и эти номера убирающих. И в каждый портрет добавлена замечательная шуточка – забавная и вместе с тем дающая артистам шанс показать свою виртуозность – так, например, начиная натягивать простыню на большую кровать, герой быстро забывает про уборку и использует кровать как батут, взлетая в рискованных сальто. Но даже сальто назад, исполненное уже не на кровати, а на жестком полу, не демонстрируется как уникальный (!) единственный (!) трюк (!) (все приготовьтесь – немедленно!). Артист выглядит совершенно расслабленным, когда взлетает в воздух, и не требует вроде бы особого внимания, когда приземляется. (Ну, мы так каждый день делаем, в чем проблема?) Это отчетливый знак совсем иной культуры – не французской собственно даже (в той о-го-го сколько соревнования!), но южной, снисходительно не парящейся.
Четверо парней, придумавших это шоу (Монсеф Зебири, Патрик М’Бала, Нагуйе Махмуд и Фарес Балю) и исполняющих его с друзьями по фестивалям, выросли в пригородах Лиона, в юности (когда им было от 14 до 17) примкнули к знаменитой лионской команде брейкеров «Покемон» и в ее составе не раз побеждали в чемпионатах Франции, Европы и мира, затем уже отделились и сделали свой проект. В их несоревновательном стиле – солнце южных широт, неспешность и тайная ухмылка («мы все равно круче всех»). Они получили в Петербурге свою овацию, но публика была не совсем довольна: хотя было известно заранее, что спектакль идет пятьдесят минут, зрителям хотелось, чтобы он длился дольше.
Сегодня и сейчас
Dance Open всегда ставил в центр внимания иностранные труппы, но не забывал и привозить лучшие из отечественных постановок. В этом году гостями Петербурга стали пермяки – и их принимали как родных. Ну, собственно, они родные и есть, с какой стороны ни посмотри: пермская школа выросла из приехавшего в эвакуацию Ленинградского хореографического училища, а все три автора балетов, показанных на фестивале, учились в Петербурге, в Академии Русского балета. Максим Севагин, поставивший «В темных образах» на музыку Вивальди, окончил школу и сразу уехал в Москву, в Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко; Вячеслав Самодуров (Ultima Thule Владимира Раннева) изрядно потанцевал в Мариинском театре, прежде чем продолжить карьеру в Амстердаме и в Лондоне; а Антон Пимонов («Арктика» Антона Светличного) отдал Мариинскому театру дюжину лет, прежде чем сосредоточиться на постановочной работе. О премьере этой программы в Перми мы уже писали (https://muzlifemagazine.ru/poekhali/), стоит лишь заметить, что чутье не подвело худрука Dance Open Екатерину Галанову, и она выбрала не только одно из важнейших событий сезона, но событие, которое многими петербургскими балетоманами воспринималось как факт личной биографии («родственники приехали и не подвели!»).
Неоклассика из Бразилии
Из южноамериканских стран Бразилия – одна из самых балетных (они тут соревнуются с Аргентиной). Есть не только пристойно выученные труппы, есть прежде всего публика, отличающая арабеск от аттитюда, и – школа Большого театра. Не какая-нибудь франшиза, но школа, где ведут занятия наши педагоги. Поэтому было особенно интересно взглянуть на впервые приезжающий к нам Балет Сан-Паулу. (Занятно, что именно в этом нестоличном, но самом крупном – двенадцать миллионов жителей – городе работает самая известная из местных трупп.) На Dance Open этот театр показал три одноактных спектакля: «Дотянуться до звезд» на музыку Эцио Боссо в постановке Каэтано Сото, «Неоконченная» на музыку Восьмой симфонии Шуберта в постановке Ихсана Рустема и «Балконы любви» на музыку Переса Прадо в постановке Ицика Галили.
Трех авторов объединяет отчетливый европейский бэкграунд: испанец, англичанин и израильтянин учились в разных местах (Институт театра в Барселоне, Школа Рамбер в Лондоне, компания Батшева в Тель-Авиве соответственно), но всерьез заявили о себе в Нидерландах, попав в мощное течение Нидерландского театра танца. Собственно, NDT с его принципами выразительного движения, внимания к музыке и нелюбовью к буквальным сюжетам остался под кожей каждого из них, просто Галили – как самый старший, самый свободный и самый талантливый – может позволить себе уйти от канона наиболее далеко. Сочинения Каэтано Сото и Ихсана Рустема – это образцовый балет XXI века, где авторы слушают музыку и телами артистов отвечают ей; маленький спектакль Ицика Галили – шуточка, карнавал, смешение всех приемов. Балет века двадцать второго, где национальные традиции сплелись – не разорвать, и па, пришедшие из пуантной классики, сплавились с движениями румбы. «Балконы любви» заставили петербургскую публику приплясывать прямо в креслах чинной Александринки; право же, для таких спектаклей нужен стоячий партер.
Боевые пастухи
Как и для труппы Malevo, конечно же. Шоу под названием Malambo было придумано Матиасом Хайме восемь лет назад: тогда молодой артист, работавший в танго-шоу, собрал семь приятелей и убедил их поставить и станцевать спектакль, основанный на маламбо – традиционных танцах аргентинских пастухов гаучо. В 2015 году танцы работающих в пампе (в старинном варианте русского языка – в пампасах) мужчин были представлены на конкурс America’s Got Talent – и группа победила, после чего поехала по миру; родное правительство быстро выдало им титул послов аргентинской культуры. Понятно, что посыл у шоу изначально не просветительский, а эффектно-эстрадный, за образец взят ирландский Lord of the Dance. Не изыскания родной древности, но обогащение того, что есть: в текст досыпаны приемы фламенко и акробатика, использованы навыки современного танца и балета. Если зритель хочет посмотреть на в той или иной степени аутентичные танцы гаучо, его ждет ансамбль Игоря Моисеева; Malevo – про другое. Это напор аргентинского рока, дюжина парней с эффектно растрепанными черными кудрями и распахнутыми черными кожаными куртками, вбивающих каблуки в пол с захватывающим остервенением. Ровно то, что было необходимо Петербургу на исходе долгой зимы – яростное солнце в каждом движении.
День последний, загадочный
У Dance Open уже много лет есть такой обычай: рассказывая подробно про грядущие события фестиваля, дирекция твердо молчит о том, что будет на финальном гала. Публике предлагается покупать билеты, не зная ни одного имени участника концерта. И знаете, что поразительно? Именно билеты на гала обычно разлетаются менее чем за сутки. Испытание доверием фестиваль всегда выдерживает, при любых обстоятельствах. Не разочаровал публику он и в этом году: масштабная делегация Большого театра танцевала и сочинения Пьера Лакотта (Анастасия Сташкевич и Семен Чудин в па-де-де из балета «Марко Спада» Даниэля Обера), и Юрия Посохова (фрагмент из дивной его «Магриттомании» на музыку Юрия Красавина – Игорь Цвирко, Алексей Путинцев, Вячеслав Лопатин; дуэт из «Чайки» Ильи Демуцкого – Мария Виноградова и Артем Овчаренко), и только делающего первые шаги в хореографии Алессандро Каггеджи (миниатюра «Танго» на музыку Виктора Осадчева – Кристина Кретова и Игорь Цвирко). С особенным энтузиазмом публика приняла два дуэта из «Танцемании» Юрия Красавина в постановке Вячеслава Самодурова, исполненные Анастасией Сташкевич, Екатериной Крысановой, Семеном Чудиным и Вячеславом Лопатиным, и еще одно «Танго» – на этот раз на музыку Шостаковича, поставленное Александром Сергеевым и исполненное Екатериной Крысановой и Михаилом Лобухиным. Но не только Большой театр захватывал внимание зрителей в этот вечер: представитель знаменитой кубинской школы виртуозов Нарсизо Медина штурмовал небеса Александринского театра в па-де-де Дианы и Актеона из балета «Эсмеральда» (Дианой стала прима Венгерского балета Татьяна Мельник), снова порадовали публику бодрым выходом аргентинские пастухи, а мариинская прима Надежда Батоева и премьер Большого Игорь Цвирко вместе с пермским кордебалетом исполнили гран-па из «Баядерки». Так фестиваль, объединивший многие виды танца, закончился безусловным торжеством классики. Без единой отмены, с чередой ярких событий, Dance Open доказал, что в России по-прежнему можно собирать фестивали первого ряда.
