«Браво!» шепотом

Открыла прослушивания второго дня Меруэрт Карменова (26 лет, Казахстан). Эту исполнительницу отличает большое старание. Интонационно неустойчивые фрагменты в «опасных» местах слегка испортили общую картину, но большей частью удача сопутствовала игре и главные черты крепкой, хорошо обученной артистки Меруэрт сохранила до конца. Лучшие из своих качеств конкурсантка показала во второй части программы – «Сонате-балладе» Изаи и «Вальсе-скерцо» Чайковского.

Большое впечатление произвела Ли СуБин (участница из Южной Кореи, которая учится в США). Уже в Чаконе стало понятно, что музыкальность этой юной 18-летней девушки, так сказать, старше ее самой. Скрипачка погружена в мир звуковых образов, а техническая оснащенность, с характерной силовой манерой звукоизвлечения, позволяет почти не задумываться о покоренной материи (это показали каприсы Паганини и окончательно оформил финал программы). Ли СуБин не чужда артистическая импровизационность или, по меньшей мере, естественность, которая позволяет предположить, что некоторые решения рождены логикой  музицирования здесь и сейчас.

Кристин Баланас (29 лет, Латвия) воспитывалась у наставников с международной исполнительской известностью – Дердя Паука, Коли Блахера, Леонидаса Кавакоса. Играет, а ещё прежде выглядит Кристина очень современно и по-европейски элегантно (немножко a la Анне-Софи Муттер). Но значительным недостатком конкурсантки, помимо многих интонационных погрешностей, был ее поверхностный (в аккордах – откровенно резкий) звук, особенно заметный в сравнении в полным тоном предыдущей участницы. Изнеженно сентиментальное исполнение «Вальса-каприса» Сен-Санса показалось стилистической ошибкой. Может быть, волнение?

Во всяком случае, у Кристофера Туна Андерсена (27-лет, Норвегия) этот прожорливый враг конкурсантов отнял половину исполнительской формы. Иначе и не объяснишь, почему симпатичный, интеллигентный молодой человек, чей союз с инструментом даже внешне представляется очень гармоничным, столько «напортачил». Пригоршни фальшивых нот. Фразировка «по смычкам» в Адажио и суетливость Фуги Баха. Кроме того, общая тенденция «глотать» паузы, не удерживать темп, убегать вперед или вдруг замедлять движение. Но при этом (и особенно во второй половине программы, «Вальсе-каприсе» Чайковского, «Интродукции и Рондо каприччиозо» Сен-Санса и «Скерцо-тарантелле» Венявского) индивидуальной привлекательностью дразнил слегка матовый, грудной звук. Как жалко!

И вот Айлен Притчин (31 год, Россия) – самый старший и, вероятно, самый ожидаемый участник. Собственно, до первой сыгранной им ноты, легко предугадать высокий артистический уровень, строгую логику замысла и убеждающее техническое воплощение. Стиль этого артиста, как плод, необязательно похожий на яблоко раздора, созрел сразу на двух ветках – генеалогическом древе русской скрипичной славы и древе европейских аутентично-модернистских искушений. Как знак тому – «Сюита в стиле Перголези» Стравинского в самом вначале программы, сыгранная в дуэте с пианистом Лукасом Генюшесом (жест поддержки со стороны лауреата прошлого конкурса Чайковского).

Итак, лидер заявил о лидерстве, не подточив его даже потерями (в Бахе и Чайковском малочисленными, но более существенными в каприсах Паганини).

Сирена Хуань (25 лет, США), может быть, больше всего соответствует собирательному образу исполнителя «азиатской школы», отличающегося технической сноровкой, исполнительностью, аккуратностью и несколько замороженной эмоциональностью. В разных сочетаниях эти качества могут помогать и мешать. Помогли они очень интересной трактовке-вполголоса Адажио и точным цезурам, ясно прозвучавшим проведениям темы Фуги Баха. Помогли и 24-му капрису, невозмутимому решению каждой из возникавших задач, в том числе вольным усложнениям и вариациям штрихов. Напротив, помешали исполнению первой Рапсодии Бартока, где стерлось жгучее своеобразие вербункош-ритмов.

Об Анне Савкиной (24 года, Россия) можно сказать: мы (по крайней мере, я – без сомнения) ждали вот такую девушку, обаятельную и до конца искреннюю в своей основательности. Как будто вместе с нею мы готовы побороться за качество – полнозвучные аккорды и певучее легато, широкое дыхание фраз с точными вершинами и разумно расставленными точками, за услышанные интервальные связи, которые притягиваются друг другу и держат форму, как намагниченное железо. Каламбур вышел непреднамеренный. Но, в прочем, здесь переход к следующему конкурсанту.

Леонид Железный (25 лет, Россия), талант романтического склада. На прошлом конкурсе очень ярко заявил о себе. Сейчас исполнение (не лишенное накладок и спорных решений) развивалось в течение программы.

И, честно говоря, трудно детализировать ошибки после «Размышления» Чайковского, где весь артистический аппарат скрипача, его напряженный нерв, экспансивность счастливо соединились вместе, чтобы напомнить, как проникновенно, со сладкой вкрадчивостью русского звука, может прозвучать эта пьеса. А потом пауза. И тихий голос, почти шепот из зала: «Браво!»