Конкурс Чайковского
В полночь, в Большом зале консерватории собралось немало народа – предстояло услышать вердикт жюри по итогам прослушивания первого тура состязания пианистов. Конечно, теперь все можно прочесть и на сайте конкурса, и в соцсетях, но накаленную атмосферу ожиданий, страстные обсуждения и прогнозы не передаст ни один гаджет.
«Мы получили огромное наслаждение от выступления всех, кто выходил на эту сцену», – поздравил участников председатель жюри Денис Мацуев. И ошеломил новостью: во второй тур пропущено не 12, а 14 человек. Впрочем, что-то такое можно было предполагать – ведь Денис с самого начала переживал, что кто-то талантливый может остаться за бортом.
После оглашения имен счастливчиков, продолжающих состязание, во дворе БЗК еще долго толпились болельщики и участники – радовались, поздравляли друг друга, иногда до конца не веря, что все это наяву. Демократичность ситуации позволила Евгении Кривицкой (ЕК) попросить Дениса Мацуева (ДМ) об эксклюзивном комментарии.
ДМ Не скрою, это была моя идея, которую я обсудил с жюри. Заручившись согласием, позвонил Валерию Абисаловичу Гергиеву, возглавляющему Оргкомитет, с предложением пропустить 14 человек вместо 12-ти из-за того, что у нас такой высочайший уровень участников. И нам бы хотелось дать шанс как можно большему числу человек показать себя во втором туре, где совсем свободная ( от полифонии и этюдов) сольная программа. Я бы здесь упомянул об упущении – что нет музыки Чайковского во втором туре. В будущем обязательно это надо исправить.
ЕК Такая «школьная» программа первого тура быть может тоже требует корректировки?
ДМ Отчасти согласен, но с другой стороны так исторически сложилось, с самого начала, и мы должны сохранять наши традиции. Согласен, что «попахивает» экзаменационной программой, но тем не менее, вне зависимости от возраста, национальности, школы, ты в такой программе «как на блюдечке». Вообще конкурс Чайковского – это забег на длинную дистанцию. Участник должен выдержать два тура и сыграть в финале два концерта с оркестром – мало на каких состязаниях подобные требования.
ЕК Хотя пианисты демонстрируют высокий технический уровень, но мелкие (а иногда и весьма серьезные) недочеты у них случались. Насколько жюри принимало это в расчет?
ДМ В состав жюри приглашены такие музыканты, для которых в первую очередь важен артистизм, а не придирчивость к деталям, штрихам, техническим помаркам. Образность, перспектива – на это в первую очередь смотрят наши члены жюри. Задетые ноты – дело живое, бывают у всех. Поверьте, это не главное, если исполнение подчинено глубокому замыслу, глубокому образу.
ЕК Я проходила мимо стола жюри – у вас лежит томик сочинений поэта Григора Нарекаци. В этом есть символический смысл?
ДМ Книгу мне подарила дама из Армении, композитор. Вообще ко мне постоянно подходят в зале разные слушатели и что-то дарят – например, фотографию, сделанную 25 лет назад, книгу вот… Знаете, когда мы сидим с Фредди Кемпфом, то немножко иронически относимся в нашему высокому статусу, потому что почти вчера мы еще были по ту сторону баррикад, сами играли на конкурсах.
ЕК И как вам слушается с председательского места?
ДМ С одной стороны, я получаю огромное удовольствие и черпаю интересную для себя информацию, идеи, ведь собрались сильные индивидуальности. С другой стороны, мне непросто, поскольку у меня такая отличительная особенность – когда слышу хорошее исполнение, меня это заряжает, хочу скорее бежать к инструменту и разучивать новое произведение. А если игра неважная, то я долго не могу избавиться от этих впечатлений. К счастью, на конкурсе все позитивно: могу сказать по итогам первого тура, что мы совершенно не ошиблись в своем выборе по видео заявкам. Были переживания, что запись не дает картину во всей полноте, которая потом раскрывается в концертном исполнении. Приятно, что мы не разочаровались практически ни в одном из кандидатов. А ведь это была сложнейшая работа – из 286 человек выбрать 25. Это лотерея. Не скрою, что за бортом остались талантливые люди, систему надо еще совершенствовать, и считаю, что на следующем конкурсе все-таки надо сделать живой отбор. Но я доволен, повторюсь, результатами – ведь все члены жюри отсмотрели эти 286 записей, включая Менахема Пресслера, которому 96 лет. А он один из первых прислал свои баллы.
ЕК Кстати о баллах. Можно ли попросить уточнить систему судейства?
ДМ Да, это не секрет. Мы голосуем «да» – «нет», и также ставим отметки по десятибалльной системе. От 1 до 5, если «нет», от 6 до 10 – если «да». К баллам мы обращаемся и суммируем их, если, конкурсанты набирают равное количество голосов. Если и в этом случае получается равный итог, то я, как председатель, имею дополнительный голос.
ЕК Денис, вы в разных интервью говорили, что ради конкурса серьезно корректировали свой график. Как считает – не напрасно?
ДМ Очень рад, что эти десять дней сижу на конкурсе. Действительно, мне пришлось многое менять, переносить. Еще 17 июня, в день открытия, я играл в Таллине, а 28 июня уже должен выступать в Екатеринбурге, на моем ежегодном фестивале. Но атмосфера на конкурсе Чайковского не сравнима ни с чем – ни с концертами, ни с фестивалями, ни с другими конкурсами. То, что здесь происходит, это «химия», которую невозможно где-то еще специально сделать. Публика, дыхание живого зала, поддержка участников – все это невероятно заряжает.
