Денис Мацуев: Конкурс Чайковского меня невероятно зарядил

ЕК Денис, интересно, как же слушается с председательского места? Почему выбор остановился именно на Александре Канторове?

ДМ Когда мы отслушивали видеозаписи, присланные на отбор, и уже сформировали список из 25 участников, я созвонился практически со всеми членами жюри, и мы сравнили свои ощущения. Понятно, что и на том этапе приходилось кого-то отсеивать – регламент есть регламент. Так вот, Канторов был выделен практически всем жюри, так как произвел действительно особенное впечатление. Он как будто не стремился понравиться: записал видео в каком-то классе на любительскую камеру, на рояле не очень хорошего класса. При этом он прошел единогласно, продемонстрировав странно-талантливое исполнение. Все говорили, увидев фамилию его педагога – Рены Шерешевской: «Ну, вот еще один Дебарг». Типа из таких фриковских персонажей, разные образы которых есть на каждом конкурсе. И нравятся они кому-то или нет, но без них конкурсы были бы до невозможности скучны. О Канторове мне начали говорить еще задолго до состязания. Я прекрасно помню, как Марко Рясков, делающий серию «Мастера фортепианного искусства» в Концертгебау, мне рассказывал о том, что появился невероятный самородок. Если уж пианист попадает в поле зрения такого человека – а он организовывал выступления Владимира Горовица, Шуры Черкасского, – то стоит вслушаться повнимательнее.

И когда я наконец услышал Канторова в рамках видеоотбора, он произвел громадное впечатление свое непредсказуемостью. Сразу было видно, что это человек неформатный, «не выученный» в хорошем смысле слова. Что в нем живет спонтанность, импровизационность исполнения, что мне лично очень близко. Когда он появился на живых турах, он, безусловно, выделялся из привычных рамок и подкупал талантливой «неряшливостью» – я сейчас это говорю в позитивном ключе.

Александр Канторов

И самое главное, в нем есть некая театральность. Это мне сразу бросилось в глаза, и я на первом туре, как только он начал играть, повернулся к Борису Петрушанскому и сказал, что явно его не обойдет дирижерская профессия. Потому что ощущается очень театральное мышление, точный образ, не отпускающий до конца нерв. Уверен, что его ждет большое будущее, мы все будем следить за его дальнейшим развитием.

С Барри Дугласом и Борисом Петрушанским

ЕК Вы уже где-то сказали, что вам очень понравился Второй концерт Чайковского в интерпретации Канторова. А чем именно «зацепило»?

ДМ Со Вторым концертом Чайковского я выходил на сцену больше ста раз – это одно из любимых моих сочинений. Я часто играю в один вечер Третий, Второй и Первые концерты Чайковского. Мы с Валерием Гергиевым сделали все, чтобы Второй концерт, незаслуженно мало исполняемый, вновь занял достойное место на эстраде. Мы «провезли» его примерно по тридцати столицам мира. Что касается сложности сочинения, то она кроется прежде всего в его колоссальной форме. Масштаб и мощь концерта может осилить человек не только со стальными мускулами, но и с огромнейшим интеллектом, понимающий, как такую глыбу повернуть. Это физически сложный концерт, но в нем без меланхолии и сентиментальности не обойтись.  Здесь удивительная по глубине вторая часть, и хотя у пианиста здесь все-таки аккомпанирующая функция, она требует ансамблевой тонкости. Отдельное браво – солировавшим концертмейстерам Госоркестра Светланова: Сергей Гиршенко и Пауль Суссь блестяще провели этот «тройной концерт», встроенный в форму целого. Что касается первой части, то Канторов продемонстрировал уникальную выстроенность и продуманность всех трех каденций, которые сравнимы по масштабу, по сложности, наверное, с каденциями во Втором Прокофьева или Третьем Рахманинова. Три такие вулканические лавины. Когда Канторов закончил играть первую большую каденцию и вступил оркестр, я не удержался, повернулся к своим коллегам и высказал восхищение. Честно, я не ожидал такого.

ЕК А как вы оцениваете вообще его необычный выбор концертов для финала?

ДМ Когда я увидел, что заявлены Второй концерт Чайковского и Второй Брамса, то вытаращил глаза – это был вызов, игра ва-банк, наглость в хорошем смысле. По-моему никто в мире не соединял эти концерты в одну программу. Можно соглашаться с его интерпретацией, можно критиковать, но то, что выступление Канторова стало событием, отрицать нельзя. Этот вечер стопроцентно войдет в анналы истории конкурса Чайковского. Тем более, что еще не было прецедента, чтобы человек, выбравший Второй концерт Чайковского, получил первое место.

ЕК Конечно, всех интересует вопрос, по каким критериям вы отсеивали конкурсантов во втором туре?

ДМ Выбор программы – ключевая вещь на конкурсе, тем более в таком, когда многое решается именно на втором туре. Если ты вошел в финал, то уже все, поскольку распределение премий на Конкурсе Чайковского на сегодняшний день не имеет никакого значения. Первая, вторая, пятая – неважно, все с чистого листа. Самый главный критерий в любом случае был не в том, чтобы смотреть на прошлые заслуги конкурсантов, а в том, какую игру они показали на самом конкурсе, здесь и сейчас. Вспомним прошлый конкурс – все самые сливки сняли лауреаты четвертой премии: Люка Дебарг и Клара-Джуми Кан.

Люка Дебарг: Пустая виртуозность совершенно неинтересна

Что касается не прошедших в финал, то для меня это самая тяжелая часть конкурса. Изначально, когда я согласился возглавить жюри, проговаривал неоднократно, что у меня на Grand Piano Competition участники не выбывают с первых туров, поэтому нет никаких трагедий – они автоматически играют сольный тур и затем с оркестром. И все потом имеют кучу концертов. Но на Чайковского – свой регламент, что понятно. Тем не менее я «пробил» дополнительное место в финале, куда прошло не шесть, а семь участников. И получил разрешение от Оргкомитета делить премии, чтобы обойтись без пятого и шестого места, чтобы показать эту «могучую кучку», подчеркнуть, что все финалисты по сути рядом, что все продемонстрировали высочайший класс и имеют шанс сделать головокружительную карьеру. Более того, я согласовал с Валерием Абисаловичем возможность поделить и первую премию – если бы финал выявил равноценных лидеров.

Денис Мацуев: Конкурс Чайковского – это забег на длинную дистанцию

Когда мы с Гергиевым обсуждали кандидатов в жюри, то держали в уме, что помимо того, что это известные музыканты, педагоги, они должны быть еще бескомпромиссными личностями, честными, светлыми людьми. Это был главный критерий. И никто из них не подвел. Безусловно, не может быть такого, чтобы все 11 человек единогласного проголосовали за каждого из семи финалистов. Естественно у кого-то свои предпочтения, один смотрит на конкретику, которая сейчас происходит в данную секунду, кто-то рассматривает игру в перспективе, прогнозируя будущее. На членов жюри таким образом ложится многократная ответственность: здраво оценить то, что произошло сегодня на конкурсе, а в голосовании учесть картину трех туров. Мы так и голосовали, распределяя места – суммируя впечатления от трех туров.

Что касается второго тура, то для меня было очевидно, что все 25 человек имели шанс попасть в финал – они все великолепные музыканты. Мне безумно жаль, что не удалось пройти ряду замечательных пианистов, с которыми я лично дружу и которые рискнули пойти на эту Голгофу, на эту мясорубку  – я не побоюсь сказать так о конкурсе Чайковского. Многие из участников имели и ранее сольные выступления в Большом зале Московской консерватории, но я могу сказать, что конкурс – кардинально другой опыт, другое ощущение. Я сам до конкурса в 1998 году выходил раз пятнадцать на сцену в БЗК – и соло, и с тем же Госоркестром, с которым потом играл в финале. Но только ты делаешь шаг на сцену, где на тебя смотрит Петр Ильич, это ни с чем не сравнимо. Начинается внутренняя борьба с мистикой этого зала –  ее сложно описать словами. Так что конкурсанты прекрасно знали, на что идут. Это огромный риск, но они большие молодцы, потому что выдержали все это.

Тем не менее конкурс есть конкурс. И хотя мы услышали много интересного: кто-то технически сыграл безупречно, кто-то поразил откровениями, но заявлять, что у не вышедших в финал было на 150% попадание в точку во всем репертуаре – я бы не стал. Были люди, у которых 40% программы прошло «на ура», а 60% оставило ощущение, что они выбрали неправильное произведение. Даже будь я простым слушателем на концерте, я бы не был в восторге.

ЕК Слово «неправильное» как понимать? Произведение оказалось не близко по темпераменту музыканту, или слишком легкое, или неинтересное в музыкальном плане публике, или неинтересно сыграно?

ДМ Думаю, все критерии, о которых вы говорите, подходят. Бывали моменты – ты слушаешь и чувствуешь, что исполнитель находится «не в своей тарелке». А на втором туре все должно быть «великолепно», «brilliant», прочно на 200%, в самой высокой точке кипения.

ЕК Корректно ли спросить – есть ли у вас лично возможность поддержать таланты, не вышедшие в финал? Пригласить в свои проекты, фестивали?

ДМ И я, и Валерий Абисалович прогнозировали такую ситуацию. Например, на прошлом конкурсе не вышел в финал потрясающий пианист Илья Рашковский – обидно, что так легли карты. Но Гергиев за последний год раз десять с ним сыграл по всему миру. Филипп Копачевский по моей рекомендации выступал с Гергиевым тоже немало… Поэтому мы ни о ком не забываем, а их выступления в первых турах только прибавили им поклонников – как в России, так и по всему миру. Думаю, через несколько дней цифра просмотров на Medici.tv дойдет до 20 миллионов.

ЕК Конечно, невозможно не спросить про Александра Малофеева…

ДМ Малофеева мне очень жаль, он не очень удачно выступил и сам это признает. Я думаю, это выдающийся талант, рождающийся раз в десятилетия, с огромным потенциалом. Но так сошлись звезды, что это оказался не его день, и нам пришлось констатировать, что он не проходит во второй тур. Вы понимаете мое, и не только мое состояние в этот момент. Опять-таки я задавал ему вопрос, осознает ли он, на что идет? Тут как сыграешь, так и будет. Тот факт, что Малофеев не прошел на второй тур, вызвал огромный резонанс еще и на той волне, что Саша только-только завоевал вторую премию на Первом Китайском международном музыкальном конкурсе. И там произошел реальный скандал: свистели все, когда объявили, что первая премия присуждена канадцу Тони Сыци-Юню, и чуть ли не с протестами выходили на улицу, так там болели за Малофеева.

После конкурса Чайковского у нас была не одна возможность поговорить с Сашей. Он прекрасно все осознает, он не по годам зрелый, глубокий, думающий музыкант и личность, человек с удивительно чистой душой. Сам он воспринимает свое участие в конкурсе в этом году как опыт, который его закалил, позволил сделать правильные выводы и продолжить дальше свое творчество. Я не сомневаюсь, что в самом ближайшем будущем его ждет большой успех на концертной эстраде во многих странах мира. Повторю – это выдающийся талант.

ЕК Что лично вам дал опыт работы в ранге председателя конкурса Чайковского? И готовы ли повторить его через четыре года?

ДМ Я уже говорил, что «жюрить» для меня сложно, я не люблю никого обижать, и поначалу, как и мой коллега Фредди Кемпф, чувствовал себя «не в своей тарелке» – почему мы здесь, а не там? Потом пошло все лучше и лучше, а когда начался финал, то начал получать огромное удовольствие – уровень игры высочайший, и все может измениться в любой миг, повернуться наоборот, и в этом есть страшная интрига. Ставим на фаворита, ан нет, он выступает не так ярко, и вдруг всплывает неизвестная «темная лошадка»… Это потрясающе, это серьезно затягивает …

Но главное, когда я слышу талантливую игру, мне это идет только на пользу: во мне все начинает кипеть, бурлить, я стремлюсь скорее бежать домой заниматься. И напротив, если исполнение не очень хорошее, оно ко мне «прилипает», и я долго не могу его забыть. Но я нашел свой способ восстановления: включаю разные гениальные записи, и они меня приводят в форму, хотя и не сразу. На этом конкурсе таких пессимистических настроений вообще не было: я успел в свободные два дня между вторым и третьим турами сыграть концерты в Нур-Султане и в Клину практически с ходу, не прикасавшись перед этим к инструменту с начала конкурса. А после объявления итоговых результатов поехал в Екатеринбург, где выступил на открытии моего фестиваля. И чувствую, что я в блестящей музыкальной форме – во мне все горит, я хочу учить новое, давать концерты. Конкурс меня невероятно зарядил.

Селфи с  Владимиром Овчинниковым и Барри Дугласом

ЕК Неужели ждать всего этого целых четыре года?

ДМ Нет. Скоро мы все встретимся на Международном конкурсе имени Рахманинова, который должен состояться в 2021 году. Когда я вынес этот проект на Совет по культуре при Президенте и рассказал Владимиру Владимировичу Путину, то последовала его резолюция, что надо проводить. Хотя затем в 2023 году мы отметим 150-летие Рахманинова, и этот год будет объявлен Годом музыки, Годом Рахманинова. Мы реанимируем этот конкурс:  он будет также проходить раз в четыре года в трех номинациях, отражая три творческие ипостаси Сергея Васильевича как пианиста, композитора и дирижера. Если конкурс Чайковский – это Олимпиада, то конкурс Рахманинова – наш чемпионат мира.

ЕК Рахманинов был тесно связан с Москвой, и все номинации логично будут базироваться в столице?

ДМ Да. Пианисты будут состязаться в Большом зале консерватории, дирижеры – в Концертном зале имени Чайковского, а композиторы – в Филармонии-2. Понимая, что масштаб конкурса Чайковского невозможно скопировать, мы все же постараемся собрать все лучшее на мировом небосклоне, что связано с Сергеем Васильевичем. Сейчас составляется регламент. Обсуждаются члены жюри, Оргкомитет. Мы не хотим жить без драйва, чтобы конкурсная лихорадка возвращалась только раз в четыре года. Надеюсь, что через два года будет не меньше страстей на Международном конкурсе имени Рахманинова, поскольку мы должны отдать дань еще одну гению, который наравне с Чайковским является самым играемым русским композитором в мире.