Конкурс Чайковского
В такие дни остро чувствуешь суть общеизвестного. И просто убеждаешься в сложности Баха, когда многократно исполнены Чакона из второй Партиты или Адажио и фуга из третьей Сонаты (выбор конкурсантов выразился пропорцией 16 к 7 в пользу Чаконы). Что каприсы Паганини, в том числе и обязательный 24-й, – действительный каталог технических задач скрипача. Что «Вальс-скерцо» Чайковского – пьеса большого обаяния и раскрывает, если он есть, лирический темперамент исполнителя. И что Малый зал на самом деле невелик, а тех, кто хочет пережить лучшие надежды скрипичного мира, напротив, совсем немало. И что случайных людей здесь нет, или они вскоре покидают зал в поиске новых кумиров. Но остаются не случайные. И по реакции публики, ее сдержанной доброжелательности или вскипающему порыву, можно составить о происходящем вполне репрезентативное суждение или с удовольствием убедиться в правильности собственных ощущений.
Кабы существовал «аплодисментометр», к гуляющей по шкале воодушевления стрелке стоило было бы отнестись с полным доверием. Вероятно, в пределах чисел «средней доброжелательности» прибор отметил бы трёх участниц первого дня – Маюми Канагаву из Соединённых Штатов, японку Хаттори Моне и россиянку Диану Пасько.
Маюми Канагава (24 года), в настоящее время студентка Коли Блахера в Берлинской высшей школе музыки имени Х. Эйслера, умеет звучать выразительно и красиво. Проявлялись то альтовые краски нижнего регистра, то звонкие верхи. Но тут же – обезличенный, в иных местах теряющий качество, свистящий звук. Формальным показалось выполнение технических и художественных задач: похожие на строительные блоки, квадраты периодов, заученные смены темпов и динамики. В этом смысле не вполне удачным был и выбор пьес Гершвина/Хейфеца, лишившихся свинговой прелести и ритмической остроты, которые можно почувствовать, но не просчитать.
Двоякое впечатление от девятнадцатилетней студентки Токийского музыкального колледжа Хаттори Моне. Большая техника и огромная смелость в выборе репертуара. Сыграть в конце выступления виртуознейшую «Фантазию на тему из оперы “Фауст”» Венявского – значит пойти ва-банк. К сожалению, риск в большой степени не оправдался. Как будто, исполнительнице не хватило физической силы, чтобы «вытянуть» программу. Поэтому интонация, звук, штрихи, артикуляция пассажей, – все было приблизительным.
Диане Пасько (30 лет), при заметных конкурсных потерях, конечно, не скрыть фундамента школы профессора М.С. Глезаровой. Конкурсантка располагает средствами для воплощения разнообразных музыкальных намерений, а сама представляет собой личность цельную и серьезную, что и мешает, и помогает ей. Цельностью (правда, поскупившись деталями) Диана наделила «Чакону». С артистизмом исполнила «Вальс-скерцо». В прелюдиях Шостаковича, по-моему, была музыкальнее своей коллеги-соперницы, открывшей прослушивания первого дня.
Я имею ввиду выпускницу класса И.В. Бочковой, концертмейстера оркестра Мариинского театра Ольгу Волкову (28 лет). Женственная исполнительница с мужской решительностью и волей, то есть качествами, которые совершенно необходимы лидеру оркестра. Выступление ее было действительно ярким, но одновременно (и к сожалению!) несколько утомляющим. Утомляли агрессивные атаки мощного, но как бы чересчур «притертого» звука, без тонкого колористического и динамического разнообразия (в «Чаконе» черно-белое деление динамических сфер не способствовало также объединению формы), вызывала вопросы волевая неуступчивость и рассудочный холодок.
Однако начиная с Ольги Волковой наш «прибор зрительского энтузиазма» показал бы всё более убедительные цифры. Дальше – по нарастающей.
Самая юная конкурсантка, семнадцатилетняя студентка Джульярдской школы Элли Чой (США). Исполнительница очень уверенная в себе, наделенная нерушимым, литым чувством формы, смелым покорением грифа и объемным, но не форсированным звуком, что показало исполнение Баха (Адажио и фуги с отчётливо сплетённым контрапунктом) и «Вальса-каприса» Изаи–Сен-Санса. Тем обиднее, что мало удался Паганини, что все мы единодушно списали это на недостаток опыта исполнительницы. Тем интереснее было бы услышать ее во втором туре.
Только восемнадцать и выпускнику ЦМШ Равилю Ислямову, музыканту огромного потенциала и уже сегодня слышимого, необычайно уверенного и стабильного качества исполнения. Пусть для «Чаконы» Равилю еще не хватает исполнительской зрелости, но осмысленности и внутреннего достоинства – вполне. То, что музыкальность в Равиле есть и, так сказать, ждет своего часа, показало согретое живым чувством исполнение кантилены, «Мелодии» П.И. Чайковского.
У Чисы Китагавы (22 года) из Токийского национального университета искусств выразительная скрипичная природа, необычайная гармоничность и мягкость исполнительского аппарата. Совершенно незаметные смены смычка. Звук не слишком сильный, но чистый, полётный. Кроме того, прекрасный выбор и распределение произведений программы раскрыли возможности исполнительницы предельно полно, – филигрань мелкой техники и певучая фразировка, оригинальное мышление, часто с нешаблонными находками, и логика сквозного развития формы. Одним словом, эта исполнительница – настоящее и радостное открытие.
Наконец, представляющий Бельгию, но являющийся продолжателем известной российской музыкальной династии Марк Бушков (30 лет) завершал прослушивания первого дня. Это один из самых опытных артистов. Его игры стоило дождаться! Какое там утомление. Вмиг к слушателям возвратился тонус свежего и обостренного внимания. Прикосновение настоящего бодрит. Тут и техника во всей наглядности мастерства, и умение повествовать музыкой, и талант удерживать интерес публики. С первого выступления стало понятно, что перед нами один из фаворитов конкурса.
Что будет дальше? Услышим!
