Виктория Муллова: Музыка всегда остается современной вне времени и пространства

ВА Как изменилось ваше представление о Москве – той советской и сегодняшней?

ВМ Все здесь изменилось. В Москве немало красивых мест, но я очень мало знаю о ней. Приятно, что в столице открываются новые театры и залы, как Зарядье, приезжают известные музыканты со всего мира. Единственное, что меня беспокоит – как люди могут попасть на концерты, учитывая такую высокую стоимость билетов?

ВА Я помню ваше выступление на одном из прошлых Московских Пасхальных фестивалей, когда вы представляли в Москве и Нижнем Новгороде монографическую программу из сочинений И. С. Баха.

ВМ Тогда была большая разница между московской и нижегородской публикой. Оба выступления состоялись в консерваториях этих городов. В Нижнем Новгороде была публика, которую я помнила еще с советских времен. В Москве меня очень удивило, что не было ни одного знакомого лица и даже студентов. Очень странно, притом, что Малый зал консерватории был полностью заполнен.

ВА  То есть, вы не почувствовали атмосферу прошлого – того времени, когда сами учились в консерватории?

ВМ  Да! Просто другое все сейчас. Я все время задаю себе вопрос: «Какие же люди приходят на концерты»? Те, у которых много денег, или, действительно тот контингент, который свято любит музыку? А, может быть, те и другие, я  не знаю.

ВА  Вы не пробовали на своих концертах вести диалог с публикой?

ВМ Иногда меня просят после концерта остаться на полчаса в зале и в кругу маленькой аудитории пообщаться и ответить на вопросы. Мне это очень интересно.

ВА А какие залы вам больше нравятся?

ВМ Залы  с хорошей акустикой – самое главное для меня. Например, новая филармония в Париже – зал, хотя и большой, но очень уютный.

ВА Следите ли вы за жизнью международного конкурса имени Чайковского? Как изменилось это состязание со времён вашей юности?

ВМ В мое время это было очень престижно и невероятно ответственно. До сих пор вспоминаю тот непреодолимый кошмарный страх, который сопровождал мое выступление. От этого количества времени, когда ты играешь на сцене, зависит вся твоя жизнь в будущем. Телевидение, жара, жюри перед тобой – все эти воспоминания невероятно волнительные.

ВА Сегодня очень большая аудитория у конкурса, благодаря трансляциям интернет-канала medici.tv и других ресурсов. Вообще, весь мир следит за этой невероятной музыкальной баталией участников.

ВМ Я не знаю, помогает ли это сегодня карьере. Наверное, все-таки, помогает. Открываются новые перспективы, возможности выступлений на сценах престижных концертных залов мира.   Все зависит исключительно от самого исполнителя, который должен оправдать свое звание лауреата конкурса и служить музыке честно и добросовестно.

ВА Конкурсы Чайковского  и Сибелиуса во многом изменили вашу творческую карьеру. В чем вы находите их разницу?

ВМ Они похожи, но ты везде должен играть одинаково и соответствовать уровню высокого качества независимо от того, где ты играешь. Где бы я не находилась, я везде стараюсь играть по-своему, никогда не подстраиваясь под какой-либо зал, даже если он и с плохой сухой акустикой, я играю таким же образом и не меняю ничего.

ВА В преддверии 250-летия со дня рождения Бетховена, вы привезли в Москву монографическую программу, составленную из его скрипичных сонат. С годами менялось ли ваше отношение к музыке композитора?

ВМ Да, интерпретация музыки Бетховена у меня изменилась еще с тех времён, когда я только начала играть на жильных струнах. Сначала, записала Скрипичный концерт, потом сонаты для скрипки и фортепиано в ансамбле с Кристианом Безуйденхаутом. С тех пор мое отношение к Бетховену поменялось, именно как вообще следует играть его произведения. Данную программу мы представляем в ансамбле с хаммерклавиром, тем инструментом, который использовался во времена Бетховена. На жильных струнах его музыка звучит по-другому, техника и артикуляция совершенно иные. Мне трудно сказать, что именно изменилось в моей интерпретации скрипичных произведений Бетховена, просто надо все время слушать и сравнивать. Время здесь не властно. Ведь, когда мы играем на исторических инструментах, меняется подход и отношение к музыке. К примеру, на жильных струнах нельзя интенсивно вибрировать,  вибрация сама по себе несколько другая. Нельзя сказать, что ее нет, просто подход совершенно другой – к нажиманию смычка, к постановке правой руки, звукоизвлечение меняется, равно как и нажим смычка на струне.

ВА  Чем сегодня остается современен Бетховен?

ВМ Музыка всегда остается современной, как и многие хорошие вещи в мире. Она остается вне времени и пространства. Нет какой-то определенной моды, будь то одежда, музыка, или изобразительное искусство. Это что-то такое безвременное, но всегда современное, поэтому Бетховен будет актуален в любую эпоху.

ВА  Вы участвовали на фестивалях музыки Бетховена на родине композитора в Бонне?

ВМ Да, я играла в доме композитора, в одном из залов, где хранятся манускрипты его произведений.

ВА  Встреча  с английским дирижером сэром Джоном Элиотом Гардинером перевернула ваше представление о том, как надо играть музыку композиторов в контексте исторического исполнительства?

ВМ Я училась на многих записях, ходила на концерты и слушала интерпретации тех музыкантов, которые меня увлекали, их новые взгляды на музыку, как ее следует исполнять сейчас. Они возвращались к тем временам, когда музыка игралась тогда. Я очень многому научилась именно у таких исполнителей, слушая их диски. Одним из них был Джон Элиот Гардинер. С ним мы впервые встретились очень давно. Я играла с Лондонским симфоническим оркестром под его управлением в начале 1990-х годов. В 2003 году мы записали Скрипичный концерт Бетховена, затем играла это же произведение с ним еще раз.

ВА А как вы относитесь к тому, что некоторые скрипачи играют такие крупные произведения, как, например, Скрипичный концерт Бетховена, или Первый Шостаковича без участия дирижёра, когда солист ведёт за собой оркестр?

ВМ Концерты Шостаковича я точно не смогу играть без дирижера. А вот Бетховена играла,  мне даже такая возможность очень понравилась, потому что музыканты из оркестра внимательно слушают тебя, получается такое взаимное сотрудничество. Вообще, когда играешь без дирижера с оркестром, ощущаешь себя в определенном камерном репертуаре: внимательно  друг друга слушаешь и уже не полагаешься на дирижера. Поэтому, мне нравится такая форма. Например, концерты Моцарта, Гайдна, Баха в исполнении одного солиста с оркестром вносят больше единства и общей идеи.

ВА Виктория, а как состоялась ваша первая встреча с шотландским пианистом Аласдаиром Беатсоном?

ВМ  Мы встретились с ним впервые прошлой зимой. У нас была всего одна репетиция перед концертом. Перед Москвой мы уже сыграли в этом турне три концерта. Я просто поражена невероятной музыкальностью Аласдаира и вообще, как он интерпретирует музыку Бетховена, всецело погружаясь в материал произведений.

ВА Наверное, разные ощущения игры в ансамбле с Аласдаиром Беатсоном в отличие от вашего предыдущего партнера по сцене Кристиана Безуйденхаута?

ВМ Не совсем. С Кристианом мне тоже нравится играть. Я считаю наши выступления весьма продуктивными. Прекрасно, что нам удалось осуществить вместе с ним запись диска скрипичных сонат Бетховена.

ВА Виктория, судя по вашему графику, замечаю, что концерт Сибелиуса часто присутствует в ваших программах выступлений?

ВМ Да, меня просят часто играть Сибелиуса. Я этот концерт с удовольствием исполняю, каждый раз находя в нем новые краски и настроения. Когда намечается блок концертных выступлений, я выбираю Сибелиуса в этот период. Мне трудно прыгать с одного концерта на другой и держать большое количество репертуара в руках. У меня сейчас был долгий перерыв, три месяца не играла вообще. И вот снова вернулась к скрипке. Сыграю Сибелиуса, а затем сольную программу из произведений Баха и современных композиторов в ансамбле со своим сыном Мишей. Мы представим новый проект «Music we love», который создали вместе – это такой блок музыки, которую мы любим. После Лапландии будем играть с Мишей еще несколько концертов в Германии и Англии.

ВА Начало осени вам предстоит провести с концертами в Австралии, Новой Зеландии. Вы любите путешествовать?

ВМ  Да, ну а как же без путешествий? В Новой Зеландии я никогда не была. Мы запланировали там себе после концертов продолжительный период времени для того, чтобы сделать каникулы, посмотреть страну, ведь иногда не получается. Обожаю Байкал, родину своего отца. Энергия сибирских мест завораживает и закаляет! Я люблю бывать там со своей семьей, но хотелось бы увидеть Байкал зимой, когда очень холодно  – это действительно особая первозданная красота! Но путь туда очень долгий. Из Англии лететь через Москву и потом в Сибирь – очень непросто!

ВА Вы уже упомянули об одной из следующих программ, в которой будете играть произведения Баха в компиляции с опусами современных композиторов.

ВМ Да, это будет очень интересный эксперимент. Скрипичные произведения Баха будут обрамлять опусы Сергея Прокофьева, Джорджа Бенджамина и даже японские и бразильские композиции. Но, мне будет сложно, так как придётся все время на сцене менять две скрипки с разным строем. У Баха строй 415 Гц, а у скрипки Страдивари 440 Гц. Таким образом, с изменением строя инструментов меняется вся техника, попадаешь из одной стилистики в другую.

ВА Температура помещения тоже может влиять?

ВМ Я надеюсь, с этим обойдется. Но, бывают и неожиданные сюрпризы, когда мне приходилось играть концерты в холодной церкви, в неотапливаемом помещении. Было дико холодно, приходилось даже играть чуть ли не в пальто.

ВА Виктория, а кто из современных дирижёров вас вдохновляет? С кем хочется чаще находиться на одной сцене?

ВМ Пааво Ярви. Он – замечательный музыкант, способный чутко и интуитивно слушать солиста и все время быть с ним на одной волне. С ним я чувствую себя очень комфортно. Ты находишь какие-то новые неожиданные решения в интерпретации сочинения. В Пярну на фестивале Ярви я играла под управлением Пааво Ярви Скрипичный концерт Сибелиуса. До сих пор не могу забыть это выступление. Мы всегда находим вместе общий язык, наши представления о музыке совпадают.

ВА  Как обстоят дела у ваших детей? Чем они занимаются?

ВМ У детей все складывается благополучно. Я уже упомянула своего сына Мишу, с которым начали играть вместе на одной сцене. Моя вторая дочь живёт в Берлине, постепенно устраивает свою жизнь. Она хочет стать ди-джеем. Ну а младшая дочь сейчас работает в Лондонском Королевском балете. Она недавно поступила в эту труппу, жуткий труд, приходиться всю отдавать себя. Она очень счастлива, танцуя на большой сцене Ковент-Гарден.

ВА В чем заключен секрет исполнительского успеха музыканта?

ВМ Это сложно объяснить в нескольких словах. С музыкальной точки зрения, если ты можешь сказать что-то новое, что именно от тебя исходит, не потому, чтобы кого-то заинтересовать и стать известным, а привнести в исполнение произведения что-то свое, глубоко индивидуальное.

ВА  Кто из современных композиторов сочиняет для вас?

ВМ Мы с моим мужем Мэтью Барли недавно играли Двойной концерт для скрипки и виолончели с оркестром современного французского композитора Паскаля Дюсапена. Премьера состоялась в Амстердаме, был очень большой успех. Затем исполняли это произведение несколько раз в других странах, музыка действительно нас очень вдохновила! Ведь, когда для тебя пишется концерт, ты никогда не знаешь конечный результат, как вообще все сложится в дальнейшем. Мы были невероятно поражены манерой письма Дюсапена, как он органично слышит диалог скрипки и виолончели в своем произведении! Я считаю это произведение шедевром современной французской музыки сегодня.

ВА  Какие есть произведения, которые вы еще не играли?

ВМ Я собираюсь выучить Скрипичный концерт латвийского композитора Петриса Васкса «Далёкий свет». У меня есть планы его исполнить в следующем году на фестивале в Швеции с британским камерным оркестром «Aurora».

ВА Виктория, а как обстоят дела с записями? Я знаю, что на лейбле Onyx вы активно записываетесь. Один из последних релизов – запись Второго концерта Сергея Прокофьева с оркестром Франкфуртского радио под управлением Пааво Ярви.

ВМ Это одно из самых моих любимых, технически невероятно сложных произведений для скрипки. Вторая часть концерта Анданте ассаи – одна из удивительных мелодий, созданных для скрипки вообще в XX веке. И с Пааво Ярви мы только что записали еще один диск с произведениями эстонского композитора Арво Пярта, чья музыка меня очень трогает. Она невероятно популярна на Западе.

ВА Сегодня вы чувствуете себя свободным человеком? В прошлом старались перебороть страх?

ВМ От страха я уже избавилась сейчас. Я очень довольна своей жизнью и музыкальной карьерой, могу свободно выбирать, что буду играть, устраивать себе каникулы на три месяца, а однажды и вовсе не играла восемь месяцев. Мне очень повезло в жизни, что могу так делать. Я знаю, что очень многие музыканты чуть ли не каждый день играют концерты без перерыва. И так год за годом. Я бы никогда не смогла себя обречь на это. Мне такой стиль жизни неприемлем!